Мы действуем весьма слаженно, усевшись прямо на полу возле кровати. Всё это напоминает какую-то дичайшую игру без сценария, и во мне всё сильнее зреет желание прекратить эту игру и отпустить Еву на свободу. Ну не может она быть причастна! Возможно, это её отец настоял на заявлении, а теперь по какой-то причине топит моего брата.

– Тот парень, – подаёт голос Ева, когда в тарелке остаётся лишь половина супа. – Кто он тебе?

– Какой парень? – не понимаю я.

– Ну тот... на которого я якобы заявила.

– Он мой брат, – отвечаю, даже не подумав.

Хотя именно сейчас я почти уверен, что эта информация уже ничего не изменит. Скорее всего, мы с Киром оба угодим за решётку, как только Ева выйдет отсюда.

– Значит, вас трое, – подводит итог Ева. – Тот, второй парень, тоже твой брат.

Я киваю, позабыв, что она не может меня видеть. Зачерпнув суп, подношу ложку к её губам, и девушка вздрагивает от неожиданности.

– Ты не должна меня бояться, – говорю предельно искренним голосом.

– Именно тебя я и не боюсь, – проглотив суп, отзывается Ева.

Она едва заметно двигается чуть ближе и прикасается бедром к моей ноге. От этого прикосновения всё моё тело натягивается как струна, и мозг начинает работать совсем по-другому.

Чёрт, она всё же должна меня бояться! Ведь я, прежде всего, мужик, желающий получить её тело. Такое стройное, красивое, гибкое...

Даже сейчас, в этой поношенной одежде, усевшись на полу в позе йога, Ева выглядит чертовски сексуально. Я же не слепой, и всё же разбираюсь в женской красоте.

– Ты веришь, что я не писала то заявление? – спрашивает Ева, проглотив ещё одну ложку супа.

Протягивает руку, наощупь прикасается к моему плечу. Точнее, хочет к нему прикоснуться, но немного не попадает, и её пальчики приятно проходятся по моей ключице, прежде чем лечь на плечо.

– Скажи, что ты веришь мне, – просит она шёпотом. – Мне почему-то важно, чтобы ты верил мне... Я верю тебе. Верю, что ты – хороший человек.

Почему?

Она же меня ни черта не знает!

Громко сглатываю, наблюдая за тем, как её пальцы впиваются в мою футболку и мышцы под ней. Во мне сейчас борется тысяча демонов со своими противоречивыми желаниями. Пот струится по вискам под чёртовой маской, и мне хочется содрать её с лица.

Эта девушка словно сама выпрашивает от меня внимания совсем не невинного!

Отставляю тарелку с остатками супа в сторону, намереваясь проверить свою теорию. Сжав её подбородок двумя пальцами, заставляю Еву вздрогнуть. Её губки размыкаются, и она рвано втягивает воздух, явно испугавшись моего жёсткого касания. Однако руку с моего плеча не убирает.

– Значит, ты веришь мне?

– Верю, – выдыхает она, но получается у неё не очень правдоподобно.

Моя рука с её подбородка скользит вниз к горлу девушки. Пальцы несильно сжимают лебединую шею. Я придвигаюсь максимально близко и шепчу напротив губ Евы:

– Может, скажешь ещё, что я тебе нравлюсь?

Ощущаю вибрацию дрожи в её теле. Конечно, она меня боится, и это всё игра! Чёртова игра, чтобы усыпить мою бдительность!

Во мне закипает гнев от осознания изворотливости этой девчонки. Но тело всё ещё не желает покидать её. Губы саднит от того, как хочется припасть ими к её губам. В моём окружении полно девиц, но я никогда прежде не видел таких сочных, манящих, аппетитных губ.

– Ты мне нравишься, – врёт Ева, продолжая дрожать всем телом.

Ммм... Лгунья из неё так себе...

– Знаешь, ты тоже мне нравишься, – роняю я небрежно.

Ловлю себя на мысли, что, наверное, и не лгу, как это делает она, но сейчас это неважно.

– И я хочу тебя отпустить, правда, – продолжаю с фальшивой решимостью.