Зубы отбивают дробь, пока я смотрю на мужчину. Не знаю, кто он и что ему нужно. У меня пропадает голос, и я даже не в состоянии спросить об этом.
– Завяжи себе глаза! – его голос звучит резко и грубо.
У моих ног падает что-то чёрное. Но я не могу пошевелиться, потому что тело оцепенело.
– Завяжи глаза, – повторяет мужчина. – Только тогда мы сможем поговорить и начать сотрудничать... Или ты можешь показать свой характер, и я с превеликой радостью покажу свой. Поверь, тебе не понравится!
Он делает шаг ко мне, и я быстро приседаю на корточки. Схватив то, что он бросил, недолго разглядываю лоскут чёрной ткани. Прислоняю её к влажным от слёз глазам и завязываю сзади. Ткань оказывается очень плотной, и я ничего не вижу...
– Ладно, сядь на кровать.
Сильные руки ложатся на мои плечи, и мужчина довольно жёстко подталкивает меня до тех пор, пока я не упираюсь голенями в край кровати.
– Если будешь вести себя разумно, то сможешь выйти отсюда уже завтра, – продолжает мужчина.
Его голос звучит очень близко. Возле самого моего уха. И я понимаю, что передо мной молодой парень лет двадцати-двадцати пяти. Но не знаю, радоваться мне этой информации или пугаться ещё сильнее.
– Почему я здесь? – поборов дрожь в голосе, изображаю желание сотрудничать.
– Потому что ты подставила моего брата, – тут же отвечает мой похититель. – И теперь он в тюрьме. По твоей вине. Ты должна отказаться от обвинения, Ева. Мой брат должен выйти из СИЗО. Тогда выйдешь отсюда и ты. Видишь, всё предельно просто!

– Я... яничего не понимаю! – мой голос срывается на писк, и я вскакиваю с кровати. – Я не знаю Вашего брата... Я ничего такого не делала!
Мне хочется содрать с лица повязку, чтобы с пылом доказывать своему похитителю, что он, должно быть, ошибся с выбором пленницы.
Да это, чёрт возьми, просто смешно! Если бы не было так страшно...
Сильные руки в тот же миг ложатся на мои плечи и резко толкают обратно на кровать.
– Притворяешься ты натурально! – злобно фыркает мужчина совсем близко. – Но недостаточно хорошо. Так что... Лучше подумай хорошенько, прежде чем играть со мной в игры.
– Я не...
– Заткнись! – резко обрубает он. – Я дам тебе время до завтра, Ева. А потом пеняй на себя!

– Ева... Ева Андреевна, с Вами всё в порядке?
Взволнованный мужской голос шелестит возле самого уха, и я, вздрогнув, распахиваю глаза. В лицо ударяет порыв холодного ветра, насыщенный мелкими каплями. Дождь... Дверь машины почему-то открыта. Максим Борисович сидит на корточках возле моих ног, а я лежу на пассажирском кресле, спинка которого откинута назад до упора.
Часто моргая, медленно сажусь. Во рту так сухо, что даже слово выдавить не получается.
Савельев смотрит на меня с неподдельным беспокойством, сжимая пальцами моё запястье. Словно пульс прощупывает. А может, действительно именно это и делает.
– Похоже, это был обморок, – констатирует мужчина. – Ева Андреевна, с Вами такое часто случается?
Отрицательно качаю головой. Вообще-то, моё самочувствие последнюю пару лет было нормальным, без перебоев. Тот раз, когда я жаловалась на здоровье и угодила в больницу с ангиной, вспоминала как страшный сон и обещала себе больше никогда и ни за что не болеть. Но сейчас это не болезнь! Моё странное состояние как-то совпало именно с появлением его – Савельева.
Понятно, что это просто совпадение, но всё же... Словно сама судьба предостерегает меня: нужно держаться от этого мужчины подальше!
Или у меня разыгралась паранойя.
– Я просто напрочь забыла про обед сегодня, – произношу шёпотом, пока мужчина поднимает спинку кресла обратно в вертикальное положение.