Тем не менее, он держал себя в рамках и разговаривал вполне вежливо. Правда, в основном с Павлом. Тот, кстати, не стал упоминать, что за рулем внедорожника на момент аварии была я. Ну и я сама скромно помалкивала, поняв, что полезной информации от меня никто не ждет. Павел рассказал все, что запомнил. А запомнил он много, но, к сожалению, далеко не все. Было ясно, что за картинка складывается у полицейских: банальное дтп, в котором кому-то смертельно не повезло. Но мне все виделось по-другому. И я прикидывала, стоит ли влезать со своими наблюдениями.

Павел все же признался, что за Рено мы ехали целенаправленно. Упомянул об исчезновении своей дочери и сообщил, что ее видели в компании Славы. Полицейский сообщением заинтересовался. Уточнил, кто ведет следствие о ребенке, записал все у себя в блокноте. Потом сделал вполне закономерный вывод и спросил:

— Так парень от вас удирал, когда так неудачно влетел в грузовик?

— Не думаю. Вряд ли он нас засек, — ответил мой спутник. — Ехал спокойно, только на переезде слихачил. Но точно не от слежки уходил, просто не захотел ждать.

Я с этим утверждением была согласна. Полицейский пожал плечами и пробурчал:

— Разберемся.

И уже собирался покинуть нас, когда я все же решилась.

— Это была не случайная авария, — произнесла негромко, но веско. Оба мужчины удивленно вскинули на меня глаза. Один — с неприкрытой иронией и скептицизмом. Второй — с напряжением.

— И почему же вы так решили, дамочка? — хмыкнул полицейский. — Думаете, мало кругом идиотов с купленными правами? Опять же, водитель грузовика скрылся, когда понял, что натворил.

— Я уверена, столкновение спровоцировали, — не поддаваясь на провокацию, ответила спокойно. — Кроме той машины, что помешала Рено, была еще одна. Из-за нее грузовик так резко тормознул. Она его подрезала.

— О как! Интересно. Вы тоже это видели?— обратился к Павлу. Тот хмуро изучал мое лицо, потом неуверенно покачал головой:

— Не разглядел. Но это не значит, что ее не было, — закончил уже тверже.

— Проверим, — сухо кивнул мужчина. — Хоть какие-то приметы обеих машин запомнили? Марку, цвет? — все же задал формальные вопросы, пусть и совсем равнодушно. Я-то запомнила. И по мере того, как диктовала подробности, с неудовольствием наблюдала, как на лице собеседника проступает откровенно издевательская усмешка.

— Какая глазастая, однако, — заметил он ехидно уже на грани хамства. — Ладно, пойду, потолкую с другими сказочника… хм, свидетелями. Вы пока свободны, — с досадой покачал головой и наконец оставил нас в одиночестве.

— Он не станет проверять мои слова, — обратилась я к Павлу, хмуро разглядывающему землю под ногами. — Надо рассказать твоему следователю. Поехали к нему.

— Ты… уверена в том, что сказала? — спросил мужчина без всякой иронии, переведя на меня настороженный взгляд.

— Вполне. Это была четко продуманная и грамотно проведенная подстава. От Славы хотели избавиться. И у них все получилось.

Я видела, как мужчина напрягся, судорожно сжал челюсти. И понимала его. Если все так, то история еще хуже, чем могла показаться. И все же попыталась хоть немного сгладить эффект от своих слов:

— Не спеши с выводами. У нас пока нет доказательств, что пропажа твоей дочки имеет к этому Славе какое-то отношение. Мы лишь проверяем версии, — попытка поддержать не зашла. По дороге к следователю Павел становился все мрачнее. И я не могла ему ничем помочь.

В полицейском управлении нас все же приняли, хотя я была готова к отказу. И даже выслушали мой рассказ без издевки. Конечно, узнав, что мы с Павлом преследовали Славу, следователь недовольно скривился и тяжело вздохнул. Но показания тщательно записал. С интересом взглянул, когда я перечисляла все, что запомнила о подстроивших аварию автомобилях. Чтобы от моих слов не отмахнулись в очередной раз, призналась сама: