- Вот, возьми! – пробормотал Тим, протягивая Карине коробочку сока. Она схватила трубочку губами и с жадностью втянула жидкость. Коробочка опустела за пару секунд. И ей было явно мало её содержимого. Карина огляделась в поисках своего охранника, который вроде как должен был отвечать за её комфорт, а не только за безопасность. Но проблема решилась сама собой – к ним таки подоспела стюардесса.
- Воды, пожалуйста, – распорядился мужчина, не давая Карине и рта раскрыть. Будь она в ином состоянии – ей бы это тоже понравилось. То, как он взял на себя командование. Это только с виду Карина была строптивой, а на самом деле, сколько она себя помнила, всегда мечтала кому-нибудь подчиниться. Все равно кому. Тому, кто смог бы для нее обозначить хоть какие-то рамки. Тому, к кому она по какой-то причине прислушалась бы. До недавнего времени этими людьми были отец и Глеб Громов – начальник его службы безопасности. Не то, чтобы они справлялись со своими обязанностями на «отлично», но все же…
- Спасибо, - пробормотала она, смыкая дрожащие пальцы на прохладном запотевшем стекле. Поднесла стакан к губам и с жадностью тот осушила. А уже после наткнулась на непроницаемый взгляд мужчины. Оказывается, все это время он внимательно за ней наблюдал. Карина подняла руку и стерла пальцами капельки воды, оставшиеся на подбородке.
- Еще? – вскинул бровь мужчина.
- Нет, - прохрипела Карина, вдруг понимая, что зря она вообще выпила так много. Тошнота вернулась с новой силой. Справиться с ней она не могла. Девушка вскочила и, спотыкаясь о ноги сидящих пассажиров – помчалась к туалету.
Это было жалкое зрелище. Она на коленях, в обнимку с потрёпанным унитазом. Её долго и сильно рвало. Рвало так нещадно, что болели внутренности, и Карина всерьез опасалась выблевать их вместе с желчью. А когда все закончилось, она с трудом встала, удерживаясь одной рукой за раковину, а другой – за специальный держатель. Случайно взгляд зацепился за собственное отражение в зеркале. Карина отшатнулась, больно ударившись локтем о контейнер с салфетками. Она как будто впервые себя увидела со стороны и ужаснулась. Её красивые шоколадного цвета глаза ввалились. Губы запеклись и покрылись корками, а мокрые от пота волосы повисли сосульками. Карина сжала руки в кулаки, с трудом сдерживая порыв разбить это чертово зеркало, схватить голыми руками самый большой, самый острый осколок и…
В дверь забарабанили.
- Карина, вам нехорошо? Карина…
Руки тряслись и не слушались. Кое-как ей удалось открыть защелку. Охранник смерил Карину внимательным взглядом и, недовольно нахмурившись, кивнул головой в сторону прохода. Девушка послушно вернулась на место. С каждой минутой в небе ей становилось все хуже.
Карина сжалась в комок. Поджала ноги, а руками обхватила себя за плечи в отчаянной попытке сохранить тепло, стремительно покидающее её исхудавшее тело. Вдруг оказалось, что она нуждалось в дури гораздо сильнее, чем была готова признаться даже себе самой.
- Хочешь, я тебя нарисую? – проник в сознание знакомый голос. Карина с трудом сфокусировала взгляд на сидящем напротив ребенке.
- Думаю, сегодня из меня не выйдет достойной модели.
Достойной… Всю свою недолгую жизнь Карина мечтала о том, что станет достойной. Чего-то или кого-то.
- Ты красивая, - возразил мальчик и снова взялся за карандаш. – Я все равно тебя нарисую. А если я не успею завершить твой портрет до посадки, ты сможешь его забрать в отеле.
- Не думаю, что это удобно.
- Но почему, пап?
Карина вскинула ресницы и тут же отвела взгляд. В ее жизни было полно вещей, за которые ей было стыдно. Сегодня этот список пополнился.