— Воронкова? — тянет довольно гласные.

— Ты правильно понял.

— Есть границы?

— Да.

— Понял, брат.

Сбрасываю звонок.

— Я не поеду, — хриплым голосом.

— Поедешь. Будешь отсасывать Мерзе, твой рот только для этого создан.

Ее присутствие в моей спальне – наказание. Я не собирался ее брать и скидывать напряжение.

— Я не буду этого делать.

— Ты заговорила о посвящении в моем доме, пыталась меня нагнуть. Не устраивают условия, собирай вещи и съебывай из ВУЗа.

— Давай я тебе… как ты захочешь… — пытается схватить за бедра, тянется открытым ртом к члену.

— Мне неинтересно твое предложение.

— Ты меня после другого не захочешь! — рыдает, размазывая слезы по лицу.

— Я. Тебя. Давно. Не хочу.

— Он у тебя стоит…

— Не на тебя, — сквозь зубы. Догадка на ее лице. В запале слетело с губ. — И прежде, чем еще раз открыть рот, подумай, чем это закончится для тебя. С этого дня ты не трешься рядом со мной…

15. Глава 15

Злата

Он отводит взгляд, не глядя на брюнетку, зовет ее подняться с собой, а меня не отпускает. Ребята между собой переглядываются, общаются без слов, а мне их посыл непонятен, только чувствую общее напряжение.

— Пиво будешь? — смотрит на меня друг Макара, Шахов Тимур.

Его имя, как и имя Кайсынова, постоянно на слуху. Красивых и обеспеченных мальчиков полно в нашем ВУЗе, но мотыльков всегда тянет на огонь. Опасность возбуждает, только этим можно объяснить желание дурочек приручить хищников. Возможны исключения? Перед глазами две картинки с образом Макара – как он разговаривал с брюнеткой, и как он эти дни вел себя, когда мы были одни. Нотки тщеславия во мне говорят, что со мной он другой, но холодная разумная сторона подсказывает, что я не провоцирую его зверя, и лучше этого не делать, шепчет интуиция.

— Нет, — мотаю головой. Во-первых, я на работе, а во-вторых, не хочется в незнакомой компании употреблять спиртное. Хотелось бы понять, что они задумали. Отсутствие Макара и его девушки меня не успокаивало.

— Безалкогольное?

— Нет, спасибо, — я в курсе, что в напитки добавляют наркотики, несколько скандалов было в школе, в которой училась. А если взять статистку по стране и умножить на пятьдесят, а то и больше, то получим приблизительную статистику подобных случаев. Ведь не каждая девушка заявляет об изнасиловании.

— Пойдем со мной, — Шахов поднимается с дивана. Я не чувствую от него агрессии, подлости, голос звучит ровно. — Заварю тебе чай, — когда мы входим на кухню. — Присаживайся… и не бойся. Никто не собирается тебя спаивать. Ты замерзла, можешь заболеть, — он включает чайник, достает несколько коробок чая. — Ромашку нормально переносишь? — смотрит на меня, а я – подозрительно на коробку. Тимур подносит ее к моему носу, дает понюхать. — Это ромашка, — улыбается он. — Не слушай Лизу, она тебя стебанула, а ты жестко напряглась.

Верю. Страх медленно уходит, позволяя телу расслабиться.

— Не обожгись, горячий, — передо мной опускается кружка. Хищники могут быть заботливыми. Меня это качество и в Макаре не перестает удивлять.

— Спасибо, — тут, как назло, мой живот напомнил, что я сегодня почти ничего не ела, да и вчера не особо. — Извини, — пряча взгляд в стол. Мои щеки сейчас сгорят. — Некогда было поесть, — искоса смотрю на Тимура, он улыбается.

— Держи, — ставит передо мной сырную и мясную нарезку, нарезанный серый хлеб, зелень, нарезанные ломтиками огурцы и помидоры. — Сама сделаешь себе сэндвич?

— Сделаю, — киваю.

— Мне тоже, если несложно, — отмечаю, что улыбка ему очень идет.

— Несложно, — первый бутерброд делаю ему, кладу побольше мяса, оставляю на краю тарелки, второй себе – сыр и зелень. Тимур заваривает себе кофе и садится напротив. Когда так делает Макар, мне сложно бывает расслабиться, с Шаховым легко, не чувствую напряжения. Он не сносит меня своей энергетикой.