– Паша! – свистяще прошептал Худолей. – Паша, я тебя поздравляю! Это он! Это он, Паша, поверь мне! Я едва взглянул на треугольничек, сразу понял!

– Значит, есть треугольник?

– Есть, Паша! Есть!

– Тот самый?

– Он, Паша!

– Быстро в лабораторию. Мне пора его выпускать.

– Не делай этого, Паша! Его пора брать, а не выпускать! У тебя все доказательства!

– Боюсь, цепочка оборвется. Смотри, не потеряй и эту пленку.

– А я и ту не терял!

– Все! Хватит! Пока!

И Пафнутьев быстро прошел в свой кабинет.

Убедившись, что больше ничего интересного не увидит, поднялся с дальней скамейки и Заварзин. С возрастающим ужасом он наблюдал, как суетился вокруг мотоцикла эксперт с фотоаппаратом, как перебросился он несколькими словами с Пафнутьевым, как вместе вошли они в здание. «Загремел парень», – подумал Заварзин, но в последний момент грохот двери заставил его оглянуться – со ступенек сбежал и направился к своему мотоциклу Андрей.

– Ах, вон ты какой хитрый, – проговорил Заварзин. – Ишь, какой ловкий следователь нам попался!

Через соседний двор он вышел на улицу, как раз к тому месту, где стоял «Мерседес».

Яркое утреннее солнце светило в окно, ветерок проникал в открытую форточку, шевелил штору. Свежий воздух всю ночь втекал в комнату. Лариса проснулась рано и чувствовала себя слабой, но выздоровевшей. Не болела голова, не мучила жажда, в теле была легкость. Появились силы разговаривать, принимать решения, она поняла, что многое зависит от нее и есть люди, которым стоит ее опасаться.

Окно выходило в заросший сквер, но сейчас Лариса была даже рада его запущенности – здесь никого никогда не было, разве что к вечеру собирались мужички распить бутылку-вторую. Лариса прошла на кухню, недоуменно осмотрелась. Немытая посуда, остатки пищи на полу, подсохшая колбаса, корки хлеба… Открыв холодильник, усмехнулась понимающе – там стояло не меньше пяти бутылок водки. Хорошей водки, на «Золотое кольцо» не поскупился Голдобов. «Водкой откупиться решил мужик», – жестко подумала Лариса и захлопнула холодильник. Пить не хотелось. Более того, одна мысль о выпивке вызывала отвращение.

Не торопясь, продумывая каждое движение, она поставила на газовую плиту турку, вылила в нее чашку воды. Подумала, включила газ. Потом взяла баночку с кофе. Так… Газ горит, вода залита, кофе всыпан… Вроде все. Остается подождать, пока закипит вода.

Кофе пила маленькими глотками и чувствовала, что напиток работает. Уходит сон, остатки ночной разморенности, появляется желание что-то делать. Это хорошо. Лариса сидела за загроможденным столом, освободив лишь место для чашки. На грязную посуду смотрела с брезгливостью.

И вдруг вспомнился сегодняшний сон. Снился муж, но как-то странно – он был совсем молоденький, каким встретила его лет десять назад. Николай возникал перед нею в самых разных местах, где бы она ни оказалась. На улице, в какой-то перенаселенной конторе, в бескрайнем поле – он неизменно оказывался рядом, улыбался и молчал. Ни единого слова так и не произнес. Пропадал, снова появлялся, и настолько ясно, четко, что у нее на какое-то время появилось жутковатое предчувствие – Николай и сейчас, через секунду, может возникнуть перед ней – улыбчивый, молодой и молчащий. Она уже потянулась к холодильнику, чтобы налить себе водки, но остановилась. Да, он что-то хотел сказать ей, что-то давал понять, но не решался произнести вслух… Неожиданно в сознании возникли слова, которые Николай мучительно хотел произнести там, во сне, но так и не решился или же не смог… «Ты знаешь, ты все знаешь…» Да, именно эти слова были в его глазах.