Мама очень любила мои волосы и подолгу плела мне косы, одно из детских воспоминаний о ней. Это было классное время.

Облачаюсь в платье, наношу легкий макияж.

- Стааась, а Стаась.

В комнату вламывается тетя Люда, как всегда без стука. И застывает на пороге.

Окидывает меня взглядом с головы до ног.

- Ээээ, ты куда это собралась?

С появлением папиной сожительницы в комнату просачиваются запахи столовки. Тетя Люда держит в руках две увесистые сумки в цветочек, и я уверена, что там у нее стопки котлет с картошкой или что-то в этом роде.

- На свидание?

Лицо женщины приобретает воинственный вид. Кажется, замахнется сейчас на меня одной из сумок и все содержимое, все эти картошки, подливы и голубцы, вывалятся на мой прекрасный наряд и убьют его, придавив своей безысходностью.

На всякий случай отхожу подальше и побыстрее отвечаю.

- В филармонию! Папа разве вам не говорил?

- А, да. Позабыла совсем. Придумаете тоже, что ты, что он.

Тон тети Люды становится чуть менее агрессивным, но в нем все еще сквозит недовольство.

- А с кем идешь?

- С подругой, - отвечаю быстро.

Не люблю врать, до ужаса, но как тут по-другому?

- Надо сказать твоему отцу, чтобы заканчивал с этим. Филармониями всякими. Взяли моду, наряжаться, тащиться туда. Когда можно включить телевизор и посмотреть сериал. Вот где основное искусство! А там что? Пиликают на чем-нибудь и никакой драмы, никаких эмоций. Тьфу на вас. Связалась на свою голову с ненормальными.

Тут тетя Люда немного кривит душой. Ей очень нравится, что она живет с мужчиной, которого все расхваливают и некоторые даже помнят. Все же папа был довольно известным дирижером в свое время, до смерти мамы, и даже давал международные концерты.

Если бы ей это не нравилось, она бы убрала все старые афиши с глаз долой. Но нет же, висят в их комнате, пришпиленные кнопками поверх обоев в цветочек, и радуют глаз всех, кто к ним ни заглянет.

- А я чего зашла то, - продолжает разговор тетя Люда, - радостные новости, Стаська. Витенька то наш в субботу приезжает, звонил только что.

- Уже? – непроизвольно вырывается.

Я тут же прикусываю губу, но поздно.

- Что значит уже? – тут же взрывается тетя Люда и ставит свои сумки на пол.

Черт, черт, черт. Ну, я попала.

- Бессердечная засранка, вот ты кто! Уже??? Да я весь год ночами не сплю, просто глаз не сомкну от волнения, а она? Уже!!!!! Вертихвостка!

- Теть Люд, я совсем не то имела в виду, - пытаюсь реабилитироваться.

- Не то она имела в виду. Приезжает, приезжает Витенька наш. Уже, Стасенька, уже. Так что на выходные не планируй ничего, поняла? Застолье будет, встреча дорогого сына и твоего будущего мужа. Вот тогда и наряжайся так, как сейчас.

Тетя Люда наклоняется и вновь подхватывает свои сумки, а я вздыхаю от облегчения, что она, возможно, наконец, покинет мою комнату.

Бедный Саша ждет меня лишние десять минут, потому что я безбожно опаздываю.

Мне так жаль, но ничего не могу поделать. Еле избавилась от тети Люды, а потом ведь необходимо было переодеваться с резиновых сапог на туфли.

У сараев в этот момент крутились дядя Вася с дядей Славой. Устраивались посидеть и поиграть в домино, потому что у подъезда жена дяди Васи развешивала белье и мешала им наслаждаться природой и покоем, а тут я со своими сапогами.

С перепугу у дяди Васи чуть не вывалилась из рук банка огурцов, потому что он думал, что это крадется жена. А дядя Слава поскорее сделал вид, что тоже ничего не держит в руках. Правда граненый стакан все равно вылезал из кармана, но я сделала вид, что не заметила этого.