– Люди обычно охотятся за Граалем по двум причинам, мисс Райленд.

Очевидно, он вообще не замечал ее влечения к нему. И слава Богу!

– Либо они верят, что он принесет им богатство и власть, либо надеются получить вечную юность. – Шапель поднял голову, присматриваясь к Прю. – А что движет вами, мисс Райленд – алчность или тщеславие?

Ни в его тоне, ни в выражении лица не было ни следа осуждения или насмешки. Им и в самом деле двигало исключительно любопытство.

– Отчаяние, – призналась она откровенно хриплым от волнения голосом. Не богатство, не вечная молодость, а всего-навсего возможность дожить до преклонных лет…

– Что ж, причина ничуть не хуже большинства остальных. А как насчет вашего мистера Грея? – Шапель засунул руки в карманы обманчиво небрежным и лишенным угрозы жестом. – Какие причины побуждают его охотиться за Граалем?

– Во-первых, я не думаю, что слово «охотиться» здесь уместно. Во-вторых, причины, по которым Маркус хочет вычислить местонахождение Грааля, носят чисто научный характер. – По крайней мере так говорил он сам, и Прю верила ему. Любые другие мотивы не имели значения и, по правде говоря, совсем ее не заботили.

– И в-третьих, он не мой мистер Грей.

И в-четвертых, почему этот человек уставился на нее так, словно понимал истоки ее отчаяния, ничего при этом о ней не зная?

Шапель как-то странно посмотрел на Прю:

– Прошу прощения. Я вовсе не хотел проявить неуважение к вам.

Прю почувствовала себя глупо, хотя в его голосе не было и следа насмешки. Напротив, казалось, он сочувствовал ей.

Уж лучше бы насмехался.

– Как бы хорошо вы ни знали мистера Грея, все же советую вам соблюдать осторожность, мисс Райленд. Поиски Грааля в прошлом не раз заставляли людей поступать вопреки своим нравственным принципам. А горячее желание найти Грааль и замкнутое существование делают вас возможной целью для любителей легкой наживы.

С этими словами Шапель повернулся к ней спиной и зашагал дальше. И снова складывалось впечатление, что он говорил исходя из собственного опыта. Но к этому еще будет случай вернуться позже. Кроме того, он уж слишком напоминал Прю ее прежнюю гувернантку, выговаривавшую ей за какой-нибудь проступок.

– И часто вы бываете в обществе, мистер Шапель?

Он даже не оглянулся, а она не стала следовать за ним.

– Нет.

– Я так и думала.

Тут Шапель снова остановился, на этот раз обернувшись и пронзив Прю своим непроницаемым взглядом. Однако выражение его лица явно выглядело удрученным.

– Я вас обидел.

– Да, пожалуй. – Ее подбородок все еще надменно выдавался вперед.

– Прошу прощения. – Шапель провел рукой по волосам. – Просто я… не всегда умею обходиться с людьми.

– В самом деле? – В голосе Прю звенели резкие нотки. – Вот уж никогда бы не догадалась.

На лице Шапеля появилась робкая улыбка. Он, похоже, ничуть не был задет ни ее сарказмом, ни ее откровенностью.

– Я уже сказал, что прошу у вас прощения.

Да, верно. Приличия и вежливость требовали от Прю принять извинения – и, возможно, даже извиниться перед ним.

– Что ж, я это ценю, – ответила она вместо этого и проследовала дальше по дороге, ведущей к дому.

Когда Шапель поравнялся с Прю, руки его были засунуты в карманы. У него были красивые пальцы – сильные, но вместе с тем длинные и изящные. Загорелые запястья казались покрытыми золотистым пушком, и каждый волос отражал лунный свет, как расплавленный драгоценный металл.

– И все же я полагаю, вам следует соблюдать осторожность в своих изысканиях.

Прю стиснула зубы.

– Конечно. По-видимому, вы уделили этой вылазке гораздо больше времени и размышлений, чем я.