– Ты лично знаком с ним? – Я приняла бокал с шампанским от услужливого вышколенного официанта, стараясь меньше крутить головой по сторонам. Сколько бы ни бывала на подобных мероприятиях, всегда чувствовала себя лишней. Словно попала на чужой праздник по поддельному приглашению.

– Да, – Матвей быстро кивнул. – Думаю, чуть позе нужно будет обязательно подойти и поздравить его. И заодно представлю тебя.

Я смущенно кивнула. Конечно! Молодая подающая надежды актриса, с белоснежной улыбкой, тонкой талией и приятным голосом. Матвей никогда не отрицал, почему выбрал меня. И те три пункта были начальными в длинном списке. Впервые, когда он признался в том, как отбирал себе не просто девушку, а возможную невесту, перечисляя все мои достоинства и собственные требования, я готова была разозлиться и огреть его по голове огромным букетом, который он принес. Но в последний момент поняла, что нужно просто улыбнуться. Я же актриса. Причем вполне хорошая, раз он выбрал именно меня.

– Только если ты не против, говори поменьше. Он плохо разговаривает по-русски, а если ты начнешь переспрашивать, можешь испортить ему настроение.

Я кивнула. Еще один пунктик Матвея. Не зли других, не порти настроение и репутацию. Будь безупречной. К этому я и стремилась еще до встречи с ним. Это и привлекло молодого режиссера. Идеальная невеста.

– А теперь давай пройдемся. Поговорим с другими гостями. Нам обязательно нужно пересечься с Людмилой Павловной. Как же я жду начало съемок. Уверен, она будет блистать на экране. Какая у нее игра! И характер, говорят, чудесный. Не женщина, а мечта! – пожалуй, ему не стоило рассыпаться в комплиментах, посвященных другой женщине, передо мной.

Я вновь покорно кивнула и последовала за женихом. Нам предстоял долгий путь среди гостей. В основном говорил Матвей. Почему-то он считал, раз мы вышли в свет вместе, то я должна быть безупречной фоновой картинкой, а он привлекать внимание. Вскоре я смирилась с его эго, напоминая, зачем я с ним и для чего мы посещаем подробные мероприятия. Сама же порой даже мысленно повторяла роли из сценария, улыбаясь, как декорация другим гостям. Меня считали воспитанной, кроткой, немного таинственной. А я просто играла очередную роль.

Мы блуждали по залу примерно час. Ноги начинали ныть. Туфли, которые идеально вписались в образ и подходили под платье, натерли мозоли. Уверена, еще немного и я вовсе перестану чувствовать собственные стопы. Приходилось чаще стоять, чем блуждать, хотя Матвей так и норовил с кем-нибудь побеседовать, ослепляя своей улыбкой. А я не могла признаться ему в том, что ремешки стянули кожу и пальцы припухли. Получила бы выговор за то, что так неосмотрительно подошла к выбору наряда и аксессуаров, хотя некоторое время назад он нахваливал этот самый наряд, нисколько не заботясь об удобстве.

– Я отлучусь на несколько минут, – шепнула, вцепившись в локоть Матвея.

Терпеть боль было уже невозможно.

Матвей кратко кивнул и направился дальше, даже не пытаясь узнать, в порядке ли все у меня или нет.

До туалета я добиралась со слезами на глазах. Туфли меня подвели. Под ремешками налились мозоли и алые следы, которые едва ли не кровоточили. Ужасно!

Я с остервенением стянула с себя модное наказание и плюхнулась на крышку унитаза. Рассматривая настоящий кошмар, творящийся под шикарным подолом платья, я не знала, как мне поступить. Хотелось плакать или сбежать. Но ни первый и ни второй вариант мне не подходили. Я же не девочка, которая имеет право на слабости. Матвей мне не простит слабость.