- Мог одной розой обойтись.

Он не успел ответить. К нам подлетел официант и отобрал у меня букет:

- Позвольте, я поставлю его в воду.

- Позволяю, - милостиво разрешила я.

Даже в руках не дали подержать такую красоту!

В огромном двухсветном зале стояло на удивление мало столов. Приятный полумрак, блеск хрусталя на гранях люстр и на бокалах с вином, тусклое мерцание позолоты на потолке и стенах. Натертый до блеска янтарный паркет. По которому даже ходить страшно.

Играла приятная живая музыка. Чернокожая певица эротично извивалась у микрофона. Ее яркое шелковое обтягивающее платье сверкало как змеиная кожа. Певица исполняла что-то до боли знакомое на испанском. Страстное, томное, слегка щемящее.

У эстрады несколько пар двигалось в танце.

На столике в вазе уже стоял неприлично большой букет роз. Официант пододвинул мне стул. Подал меню.

Из знакомых названий попалось дюфлопе и беф-строганоф. Цены в меню не стояли, но можно было догадаться, что стоят все эти гастрономические изыски как чугунный мост.

- Выбрала? – поинтересовался Литвинов.

- У вас есть что-нибудь вегетарианское? – подняла я томный взгляд на официанта, пытаясь изобразить из себя светскую диву.

- Из вегетарианского могу предложить грин-салат из авокадо, картофельные ньокки с грибами, жареные артишоки с картофелем и вяленым томатом. На десерт – печеный банан с сорбетом из маракуйи под соленой карамелью.

- И это все? – удивилась я.

- Вегетарианская кухня не наш профиль, - смутился официант.

- Печально, - заметила я. – Тогда мне только жареный банан и все.

- Печеный, - поправил меня официант.

- Неважно, - отмахнулась я. - И чашку чая, - добавила я. – Нет, две. Он тоже будет чай. И банан. Верно, милый? Ты же тоже теперь вегетарианец? – произнесла я с нажимом. – И мы оба на диете! – объявила я официанту.

Надеюсь, печеный банан не слишком дорого стоит. Да и чай тоже.

Литвинов попытался испепелить меня взглядом и заявил:

- Для начала нам ваш фирменный салат с баклажаном и уткой, перепелиные яйца с черной икрой, филе миньон из говяжьей вырезки, к ней картофель в сырном соусе. Пить будем «Луи Арман» Брют.

- А даме? – осторожно осведомился официант.

- А дама будет все то же самое, - Литвинов отпустил официанта. – И перестанет выпендриваться, - строго заметил мне.

- Хватит жить не по средствам! – одернула я его. – Обойдемся бананами с чаем. Немедленно поменяй заказ!

- И не подумаю. Я не нищий.

- Скоро будешь, - заверила Литвинова. – Если продолжишь сорить деньгами, даже однушку-хрущевку купить не сможешь.

- Прекрати считать мои деньги.

- А ты прекрати распушать передо мной хвост. Тоже мне, павлин нашелся!

- Кстати, мне не понравилось, как ты смотрела на официанта, - прищурился Макс. – Так ты должна на меня смотреть.

- Я тренируюсь.

- На мне тренируйся.

- Вообще-то ты не имеешь права меня ревновать.

- Я тебя не ревную, и не мечтай, - отрезал Литвинов.

Появился официант с перепелиными яйцами и шампанским в ведерке со льдом на серебряном подносе. Нам пришлось прекратить перепалку. Молодой человек ловко откупорил бутылку, разлил пенистый напиток по высоким бокалам. И словно растворился в воздухе.

Литвинов извлек из кармана пиджака алую коробочку, достал кольцо. Оно неприлично ярко сверкало в полумраке зала.

Заиграла нежная музыка. Певица запела что-то ангельским голосом. Предложение руки и сердца Макс обставил романтично, как я и просила. Но сколько денег он пустил на ветер ради этого? Вот балбес!

Литвинов поднялся из-за стола и опустился предо мной на одно колено. Я затравлено оглянулась по сторонам.