– Ваш замысел понятен, – сказал Верховный, – артиллеристы, танкисты и пехота ударят врага с фронта, партизаны – с тыла, а сверху их будет прикрывать авиакорпус ОСНАЗ… Очень хорошо. Теперь, товарищ Ильин, я скажу вам, какой решающий фактор успеха операции вы хотели назвать во вторую очередь. Только мы поставили бы его на первое место. Вы хотели сказать, что товарищ Черевиченко, только что проваливший Болховскую наступательную операцию, как полководец совершенно не адекватен поставленной задаче. Ведь так?

– Так точно, товарищ Сталин, – прямо ответил генерал-майор Ильин, – именно такое мнение о товарище Черевиченко и его способностях как военачальника у меня сложилось после изучения его приказов, отданных во время проведения Болховской операции. И в нашем прошлом после своего отстранения от командования фронтом он уже никогда не назначался на командные посты фронтового уровня.

– Значит, мы друг друга правильно поняли, товарищ Ильин, – с едва заметной усмешкой сказал Сталин, – мы посоветуемся с товарищами и в ближайшее время решим, кто именно будет руководить наступательной операцией. На этом, товарищи, можете быть свободными. За исключением товарища Берия, которого я попрошу остаться.

После этого разговора сегодня утром я прибыл на У-2 из Москвы, а в обед в нашу часть прибывает Петр Вершигора, который в нашей истории стал легендарным партизанским командиром. Случайных совпадений в подобных делах не бывает – уж поверьте профессиональному разведчику-диверсанту. Или ждут нас грандиозный успех и победа, или не менее грандиозный провал – это и к гадалке не ходи. И старший лейтенант Петр Петрович Вершигора будет играть в этом деле далеко не последнюю роль.

18 апреля 1942 года, Полдень. Танкоград – Челябинский тракторный.

Генерал-лейтенант ОСНАЗ Бережной Вячеслав Николаевич

Затянутое дымами заводов весеннее небо Челябинска было мутно серым, и лишь кое-где сквозь серые клубы проглядывала ослепительная апрельская голубизна. Здесь на заводе, где производилась бронетехника для Красной Армии, сейчас формировались тяжелая самоходная бригада, танковая бригада, а также танковые батальоны механизированных бригад нашего первого гвардейского механизированного корпуса ОСНАЗ РВГК. Ведь в ТОТ раз советское командование замахнулось к лету 1942 года создать сразу пять танковых армий. Но немцы опять упредили в развертывании, и пришлось советским танкистам бить наступающего врага растопыренными пальцами. Вот поэтому сейчас, после окончательного обсуждения со Сталиным вопроса о формированием бронечастей, было принято решение для начала сформировать один, но полностью укомплектованный мехкорпус ОСНАЗ нового типа. Потом, применив его в ходе Орловско-Брянской операции, упредить немцев в развертывании, за счет чего оттянуть начало их летнего генерального наступления. А полученный выигрыш во времени использовать для комплектования еще одного-двух таких же мехкорпусов.

Полная готовность нашего корпуса – 1-е мая 1942 года. Сосредоточение на исходных рубежах операции или, в случае ее переноса, в запасном районе – 15-е мая. Ресурс ходовой части танков Т-42 и построенных на их шасси самоходных пушек-гаубиц МЛ-20, закаленных токами высокой частоты по методу профессора Шашмурина, превышал тысячу километров. Так что марш из запасного района на исходные позиции сам по себе не должен был привести к серьезным поломкам и выходу из строя матчасти.

Первой погрузилась в эшелоны и отправилась в путь тяжелая самоходная артиллерийская бригада под командованием теперь уже генерал-майора ОСНАЗ Искалиева Исы Шамильевича. Первый дивизион состоял из тяжелых самоходных гаубиц МСТА-С. Четыре остальных были укомплектованы СУ-152 (МЛ-20), которые ничуть не напоминали своих «тезок» из нашего прошлого, а скорее были похожи на более грубую версию самоходок 70-х годов 2С3, отличаясь от тех лишь отсутствием возможности кругового вращения башни. На СУ-152 башню можно было повернуть только на сорок пять градусов в обе стороны от оси машины. Однако были полностью сохранены углы вертикального наведения пушки-гаубицы в ее буксируемом варианте, – и это, по сравнению с тем, что было в нашем прошлом, выглядело настоящим прорывом.