– Ваша светлость, – сказал борлорд. – Посох Змея. Где он?

– Я знала твоего отца, Черная Рука, – тихо, почти шепотом, сказала Фрейя. Длинные седые волосы упали ей на лицо, однако Гектор по-прежнему мог видеть ее глаза. Они были мокрыми от слез, но взгляд, прежде презрительный, теперь был полон грусти и печали. – Что случилось с тобой, мальчик?

Гектор был ошеломлен. Он готовился выслушать гневную тираду в свой адрес – бранью на протяжении последних нескольких месяцев герцогиня поливала его каждый день.

И вдруг вместо этого – слова сочувствия, жалости. Они подействовали на Гектора сильнее любой брани. Губы его задрожали, он попытался сохранить внешнее спокойствие, но не смог.

«Она берет тебя на жалость, братец, – шепнул бес-Винсент, обжигая шею Гектора своим жарким, пропитанным злобой дыханием. – Эта сморщенная древняя Медведица надеется отыскать в тебе что-то доброе. Покажи ей, что ее надежды напрасны и ничего хорошего в тебе не осталось. Убей эту старую ведьму, а затем получи ответ на любые вопросы от ее все еще тепленького трупика!»

– Нет! – взревел Гектор, заставив герцогиню вздрогнуть, а Айбела подскочить на месте. – Я не хочу этого делать!

– Ты снова разговариваешь со своим призраком, да? – спросила Фрейя, всматриваясь, прищурив глаза, в лежащие по углам комнаты тени в поисках Винсента. – Самого беса я не вижу, но хорошо чувствую, когда вступает в дело некромантия.

Гектор отшатнулся, напуганный тем, что Белая Медведица с такой легкостью вычислила источник его силы.

«Блефует. Она блефует, братец. Убей ее! Заткни ей пасть! Навсегда! Немедленно!»

Но Гектор не остановил герцогиню и позволил ей продолжать.

– Думаешь, что ты неделями мучил меня, а я за это время так и не разобралась в твоей магии? Тебе прислуживает бес, магистр Черная Рука, и я вижу, как его темная сила оскверняет, уродует тебя. – Герцогиня выразительно посмотрела на высохшую, как у скелета, черную руку Гектора. Он торопливо отдернул ее за спину.

– Тебе стыдно, мальчик? – негромко спросила герцогиня.

Гектор дрожал, боясь ответить.

– Еще не поздно. Ты еще можешь все исправить.

Гектор подошел ближе, нагнулся так, чтобы его лицо оказалось вровень с лицом Фрейи. Ночные ужасы, овладевшая им ярость, неверие в тех, кого он когда-то любил, во все, чем когда-то дорожил, – все это вдруг показалось Гектору наносным, ненастоящим.

Сейчас он вновь почувствовал себя парнем из Редмайра, заслонился от злобных слов своего мертвого брата и заглянул в глаза Белой Медведицы, ища в них совет и поддержку.

– Как мне остановить это? – прошептал он.

Фрейя улыбнулась и медленно заговорила низким охрипшим голосом:

– Расстегни мои цепи, Черная Рука. Быть может, я уставшая старая Медведица, однако у меня все еще остались зубы и когти. Позволь мне положить конец твоей боли, пока ты не перешел в иную жизнь.

Когда эти слова приникли в сознание Гектора, он отскочил назад. Проблеск разума, только что сверкнувший у него в мозгу, исчез, затянулся темным вязким туманом. Лицо Гектора перекосилось от ярости, пришедшей на смену радостному ожиданию.

«Ну, что я тебе говорил, Гектор? – прошипел бес. – Убей ее! Сейчас же!»

Борлорд захрипел, в горле у него зародилось низкое хрюканье, сильно затряслись губы. Он тряхнул головой, пытаясь прогнать из нее боль, но почувствовал лишь, как у него заныла еще и нижняя челюсть. А затем начали расти зубы, медленно вылезая из десен, тело стало наливаться неведомой раньше силой. Сердце Гектора, всегда такое слабое, вдруг превратилось в могучий мотор, разгоняющий кровь по всему его хилому телу. Борлорд встретился взглядом с Фрейей, поднимая вверх руку и готовясь ударить старую герцогиню.