— Уберите здесь все! — резко развернувшись, Жанна уходит, вымещая злость на каблуках дорогих туфлей.

— Вот нахрена я тебя позвала? — тяжело вздыхает Алиса.

— А я в чем виновата? Попробуй залезть и удержаться, — киваю на глянцевый мрамор.

— Теперь еще стремянку с тобой тащи, — бурчит Алиска, проигнорировав мой выпад.

— Сначала нужно домыть витрину, — указываю на недомытый верхний край, забрызганную из ведра середину и низ. Алиска не спорит, сама идет менять воду. Когда я лезу наверх, она страхует, придерживает лестницу. Не верю я, что Алиска меня удержит, просто надеюсь, что лестница больше не соскользнет.

Аккуратно балансируя на стремянке, домываю витрину. Однокурсница помогает занести ее в магазин и поставить в подсобку. Вымыв и сложив в углу инвентарь, забираю причитающуюся мне сумму и спешу в общежитие. Лишилась еще одной подработки. Вряд ли после предупреждения Демона меня еще раз пригласят мыть окна.

«Дешево ценишь свою жизнь» — крутится все то время, что я иду по тихим улочкам. Стараюсь не поддаваться эмоциям, хотя слова зацепили. Кто бы подсказал, как девочке без семьи и поддержки научиться дорого ценить свою жизнь? Где-то на этой земле у меня есть брат, но я его не видела много лет, он пропал из нашей жизни еще до того, как не стало родителей. Первые годы в интернате я мечтала, что он вернется и заберет меня к себе…

Быстро поняла, что мечты не для сирот. Мне приходится выживать, бороться за свое место под солнцем, а дорого ценить я начну свою жизнь тогда, когда чего-нибудь добьюсь.

Меня встречает умопомрачительный запах чего-то вкусного. Желудок сводит голодным спазмом. Быстро вымыв руки, спешу за стол. Ника уже накрывает.

— Я приготовила суп и сварила компот, — крутится подруга у плиты. — Купила продукты, туалетную бумагу… — отчитывается она, наливая в тарелку суп. — Нам на неделю всего хватит. Еще почти полторы тысячи осталось, — вытаскивает из кармана сдачу вместе с мелочью. Дую на ложку с супом. Пробую, закатываю глаза от удовольствия.

— Вкуснотища, — тяну, наблюдая за реакцией Ники. Она отмахивается, но я вижу, что ей приятна похвала. — Оставим на кофе и что-нибудь перекусить в универе, — отодвигая сдачу ребром ладони на край стола. — Сегодня получилось заработать, но больше меня туда не позовут, — невесело улыбаясь.

— Что случилось? — напрягается подруга.

Пересказываю события, произошедшие со мной час назад. Упоминаю о своем падении.

— Хорошо, что тебя туда больше не позовут, — искренне беспокоится Ника. — Теперь понятно, почему Алиса не вызвалась сама сделать эту работу. Хорошо, что ты удачно приземлилась.

— Я не сама приземлилась, — помню, что Демон потребовал о нем не распространяться. Но в том, что он меня спас, нет ведь ничего секретного? Зачем я вообще о нем заговорила? Неужели хочу узнать о нем немного больше?

— Что значит не сама? — Ника ставит передо мной кружку с компотом. Быстро пересказываю, как рыцарь Демьян в очередной раз пришел на помощь, конечно, опуская нашу первую встречу, но упомянув спортивный «Мерседес».

— У него пухлые губы и выраженные клыки? — хмурится Ника.

— Да вроде, — мы с подругой явно говорим об одном и том же парне, но я не хочу выдавать свой интерес. Как и предполагала, они знакомы.

— Это Демьян Кайсынов, он же Демон. Я тебе о нем рассказывала.

— Рассказывала? — наверное, поэтому мне показалось, что я уже слышала это прозвище. Но не помню, что именно говорила Ника. Она обо всех друзьях Яна нелестно отзывалась.

— Да, рассказывала, — Ника утыкается в тарелку. — Это его отец убил моего отца и свою жену…