Кроме того, Тимоха имел большие оттопыренные уши (которые прятал под замасленную инженерную фуражку) и прыщи на щеках. Он смазывал их машинным маслом, чтобы быстрее сошли, но это не помогало. Лишь получал замечания от боцмана:

– Опять морду не мыл.

– Он прыщи лечит, – встревали артиллеристы из кормовой башни, расположенной над моторным отсеком, оба смешливые и круглолицые, как близнецы. – Вот соберется с духом, переспит с бабой, и прыщи сразу исчезнут.

– Я уже переспал. И не раз, – соврал Тимоха.

Близнецы переглянулись и заржали. Вообще-то, артиллеристы Серега и Антон из кормовой башни не были братьями и даже родственниками, правда, жили в соседних селах. В учебке глянули друг на друга и удивились сходству – оба небольшого роста, широкоплечие, с круглыми лобастыми головами. Прямо Чук и Гек из знаменитого рассказа Аркадия Гайдара.

Серега и Антон читали мало, про Чука и Гека не слышали, но держались всегда вместе, были смешливые, но орудийную установку освоили неплохо и стреляли метко. Себя они называли так:

– Мы братовья. Кто не по делу полезет, сразу с двумя дело иметь будет.

Но это в них играли еще деревенские задиристые привычки. Команды катеров были небольшие, все жили дружно, а без подначек как обойтись? Скучно.

– Где же ты девку себе нашел? – подмигнув остальным, спросил близнец Серега, старший расчета.

– Где и все, – попытался отмахнуться Тимоха. – Трудно, что ли, бабу найти?

– Мне вот не везет с девками, а тебе раз плюнуть. Расскажи, интересно ведь. Наверное, в увольнении?

– Ну да, в увольнении, – тужился соврать поскладнее помощник механика. – На танцах познакомился.

– Небось пришел туда в своей командирской фуражке? На такую любая клюнет.

– Зачем в фуражке? Она для работы. В бескозырке.

– Жаль. Фуражка хоть и зачуханная, но солидно выглядит. Сразу видно, что командир.

Слово «зачуханная» Тимофею не понравилось. Он недовольно засопел, наладился было нырнуть в машинное отделение, но Серега и Антон в один голос заявили, что фуражка у него нормальная, а бескозырка еще лучше.

– Что дальше было? Любопытно ведь – у нас такого не случалось. В кусты, наверное, ее повел?

– А че, в кустах плохо, что ли? – насторожился Тимоха.

– Хорошо. Лучше некуда. Рассказывай дальше. Трусы она сама сымала или ты помог?

– Ну я, – начал было нескладно объяснять помощник. – А она…

Даже снял инженерскую фуражку, почесывая грязными пальцами затылок, но из трюма его позвал механик дядя Гриша Зотов, самый старший в команде по возрасту, имевший двух взрослых дочерей и не любивший всякие похабные разговоры.

– Тимоха, хватит прохлаждаться, лезь вниз. Я свежим воздухом дыхну.

Воздух и правда был свежий, слегка пахнущий водорослями и неповторимым речным духом. Вода отражала голубое небо с редкими облаками, а за песчаной отмелью ярко переливалась желтыми и оранжевыми цветами гряда осин.

– Красота… – потянулся механик Зотов Григорий Пантелеевич, серьезный и очень уважаемый человек на катере. – На таких отмелях судаки хорошо ловятся. Да и грибов в лесу сейчас, наверное, полно.

Очень многое зависело от его опыта и умения. Того и другого у Зотова хватало, и команда считала, что с механиком ей повезло.

Перекусывали на ходу. Ломоть хлеба, банка каспийской кильки на двоих и кружка горячего сладкого чая. Затеваться с кашей или щами коку запретил капитан. Сейчас пока спокойно, а предыдущий караван раздолбили «юнкерсы». Некогда разъедаться и греметь мисками. Дело к вечеру, ночевка предусмотрена у Светлого Яра, там на берегу можно сварить что-то посущественнее. Например, суп с бараниной. Половинка, присыпанная солью, лежит на льду с опилками в трюме.