– А, нет. У меня все супер.

Радионяня яростно завопила.

– Да ну нах… – сказал Джейден, возвращаясь к зачистке зомби и прибавляя громкости.

– Малыш проснулся, – сказала Шинейд, не двигаясь с места. – Мне пора.

– Можете сообщить нам еще что-нибудь о Спейнах? – спросил я.

Она снова пожала плечами. Выражение плоского лица не изменилось, но в глазах блеснул огонек. К Гоганам мы еще вернемся.

– Хочешь настоящую жуть? Посмотри на того пацана, – сказал я Ричи, когда мы шли к машине.

– Ага. – Ричи потеребил ухо и оглянулся на дом Гоганов. – Он что-то недоговаривает.

– Он? Мать – да, но сынок?

– Определенно.

– Ладно, когда вернемся, попробуй его расколоть.

– Я?

– У тебя хорошо получается. Подумай, как подобрать к нему подход. – Я убрал блокнот в карман. – Ну а пока кого еще хочешь расспросить о Спейнах?

Ричи повернулся ко мне:

– Понятия не имею. В обычных обстоятельствах я бы сказал – поговорим с родственниками, соседями, друзьями, коллегами, парнями из паба, где пил муж, с теми, кто видел их последними. Но оба сидели без работы, и паба здесь нет. Никто к ним не заходит, даже родные – дорога-то не ближняя. Может, их вообще несколько недель никто не видел, разве что у школьных ворот. А соседи у них вот такие.

Он мотнул головой назад. Джейден стоял у окна гостиной, прижав нос к стеклу, разинув рот и сжимая в руке джойстик. Он увидел, что я его заметил, но и глазом не моргнул.

– Бедняги, – тихо сказал Ричи. – Никого-то у них не было.

Соседей, которые жили в другом конце улицы, не было дома – разъехались на работу или еще куда. Купер тоже отбыл – вероятно, в больницу, взглянуть на то, что осталось от Дженни Спейн. Не было и фургона морга, трупы отправились в ту же больницу и будут дожидаться внимания Купера всего в паре этажей от палаты Дженни – если, конечно, она до сих пор жива.

Криминалисты продолжали усердно работать. Ларри помахал мне из кухни:

– Иди-ка сюда, юноша. Погляди на это.

“Этим” оказались пять мониторов радионянь, покрытых черным порошком для выявления отпечатков, разложенных по прозрачным пакетикам для вещдоков и аккуратно выложенных на кухонном столе.

– Пятый аппарат я нашел вон в том углу, под грудой детских книжек, – торжествующе заявил Ларри. – Его светлость желает видеокамеры, его светлость их получает. Хорошие, кстати. Я, конечно, не специалист по детскому оборудованию, но, по-моему, это хай-энд. Поворачивающийся объектив, переменный фокус, при свете дают цветную картинку, в темноте – монохромную в инфракрасном режиме, а по утрам, поди, яйца пашот варят… – Радостно щелкая языком, Ларри провел двумя пальцами вдоль ряда мониторов, выбрал один и нажал на кнопку включения через пластиковый пакет. – Угадай, что это. Ну же, угадай.

Загорелся черно-белый экран; по краям – сгрудившиеся серые цилиндры и прямоугольники, плавающие белые пылинки, в середине – бесформенное темное пятно.

– Капля?[5]

– Я сначала тоже так подумал, но потом Деклан – вон он, Деклан, помаши добрым дядям… Деклан заметил, что шкафчик чуть-чуть приоткрыт, и заглянул внутрь. Угадай, что он нашел?

Ларри эффектным жестом распахнул шкафчик:

– Полюбуйся!

На секунду показалось кольцо зловещих красных огоньков, но потом померкло и исчезло. Камера была прикреплена ко внутренней стороне дверцы, похоже, с помощью целого рулона клейкой ленты. Коробки с хлопьями и жестянки с горошком сдвинуты к краям полок. За ними кто-то пробил в стене дыру размером с тарелку.

– Что за черт? – спросил я.

– Придержи коней, сначала посмотри сюда.

Еще один монитор. Те же размытые монохромные тени: косые балки, банки с краской и какое-то шипастое, плохо различимое механическое приспособление.