– Ульрих, я верю в тебя! В твои возможности! Разве ты один не переплюнешь трех китайцев? По-моему, ты стоишь десяти!

Ульрих гордо расправил широченные плечи и провел ладонью по крашеным волосам.

За три месяца до описываемых событий

Наконец подчиненные смогли отчитаться перед Франком Ли.

Ответственный за операцию решил не обращаться к русским частным детективам, потому что детектива нужной квалификации было не найти. Да и зачем давать кому-то лишнюю информацию? Конечно, члены банды потом заткнули бы ему рот, но ведь у каждого русского такой большой круг общения… Мало ли кому и что детектив успел бы растрепать. Всех не заткнешь.

Вместо этого ответственный решил найти своих соотечественников, обосновавшихся в Санкт-Петербурге и выучивших русский язык. Франк Ли инициативу одобрил. Он всегда больше доверял соотечественникам, пусть и разбросанным по всему миру. Китаец в России – все равно китаец. Как и в США. Как и в Африке. Где угодно.

Посетившие библиотеки соотечественники выяснили, что на судне, с которого удалось скрыться его предку Ли Суню, команда состояла в основном из беглых каторжников или лиц, имевших проблемы с законом.

Капитан корабля был бабник и ушел в море, чтобы скрыться от преследований разгневанных мужей тех женщин, которых совратил. Таковых набралось многовато, среди них нашлись высокопоставленные лица.

Помощник капитана был алкоголиком. Его списали на сушу с военного корабля. Он пристроился на торговый, потому что морское дело знал и в случае крайней необходимости, аврала, даже мог продержаться без водки.

Еще там был молодой авантюрист, жаждущий приключений. Проблем с законом он к моменту отплытия не имел, но дома ему было скучно.

В Россию из того плавания вернулись члены команды и молодой авантюрист. Куда делись капитан и первый помощник, выяснить не удалось. Или пока не удалось.

«Как все-таки выйти на Смирнову?» – думала высокая женщина. В конце концов решила: надо переждать. Пусть все успокоится, страсти улягутся. Она и так ждала три года. Подождет еще. Шанс представится. Ведь ей еще требовалось обезопасить себя и родных.

Про дело об убийстве модели все вскоре забыли. Есть признание, есть свидетель, зачем ломать голову, кому нужны тонкости? Григорий Петров отправился под суд, получил пять лет строгача и отбыл в Архангельскую область. Никто из моих знакомых из органов, связанных с делом, про него не вспоминал. Спихнули и ладно. Других полно. Но мне оно почему-то не давало покоя. Только я не знала, что предпринять. Да и, признаться, все это время была страшно занята. Моталась с происшествия на происшествие, которыми мы занимали не только «Криминальную хронику», но и половину выпусков ежедневных «Новостей». Весело жил город, ничего не скажешь. Наш главный редактор, старая лесбиянка Виктория Семеновна, искренне радовалась: убивали с изюминкой. То, что надо зрителю и читателю, который, по ее мнению, хочет секса и крови. И секса, и крови, и «изюминок» было, по-моему, даже с избытком. Но опять же, есть из чего выбирать.

Наконец удалось выкроить свободную вторую половину дня, и я решила отправиться к матери Гриши Петрова. Пашку оставила в машине в компании с пивом, чтобы не скучал, сама поднялась наверх. Заранее не звонила – ведь по телефону проще всего отказать, а когда я стою под дверью…

Гришина мать дверь мне открыла. С момента нашей прошлой и единственной встречи она здорово сдала.

– Проходите уж, раз приехали, – сказала. – А где ваш парень? Ну тот, который снимает?

– Я не для официальной беседы. Я просто хочу с вами поговорить, если согласитесь.