На сцену, чуть переваливаясь с боку на бок, выбежал объявленный комментатором черно-белый зверь, посередине подиума он поднялся на задние лапы, а затем уселся, потешно отмахиваясь от бурундуков, которые принялись перескакивать через него…

Я огляделся. Публика умилялась. Я уже понял, что передо мной вовсе не звери в привычном понимании этого слова, а существа, сконструированные с помощью генной инженерии. Мне стало неинтересно. Однако Кристина смотрела во все глаза, и я молча терпел. Кроме вышеперечисленных перед нами выступили орангутан, три страуса, два верблюда, зеленая черепаха, толпа лемуров, нильский крокодил, барсук и лошадь Пржевальского. Ее ржанием показ и закончился.

– По-моему, это ужасно, – заявил я, покинув «Слепого невидимку» и уже сидя в экомобиле.

– А по-моему, прекрасно, – возразила Кристина.

– Но это же противоестественно!

– Ничуть не более противоестественно, чем, например, выводить новые породы кошек или собак.

– Но эти животные не смогут жить на свободе.

– Ни одно животное, родившееся в зоопарке, не сможет жить на свободе. А эти и не захотят.

– Их сделали разумными без их ведома. Может быть, им это не нравится?

– Они родились такими. Нас всех сделали без нашего ведома, и никто нас не спрашивал, нравится нам это или нет.

– Но они вынуждены работать.

– Ничего подобного! Никто их не вынуждает. Они работают по собственному желанию. А вот в цирках дрессировщики действительно заставляют животных работать. Бьют их, пугают, морят голодом, унижают их достоинство мелкими подачками! А в зоопарках красота животных эксплуатируется людьми. Кому платят зрители в зоопарках? Животным?

– Можно подумать, эта коллекция моделей принадлежит не человеку! Кто ими руководит?

– Пингвин! – рявкнула вконец обозленная Кристина.

– Кто? – не поверил я своим ушам.

– Пингвин! – повторила она.

– Какой еще пингвин?!

– Галапагосский!

«Хорошо, хоть не осел», – пробормотал я себе под нос, уже ничему не удивляясь, и всю остальную дорогу к дому мы провели в тяжелом молчании.

Но помирились мы довольно быстро. В конце концов, меня полтора месяца не было дома. Мы пили красное вино и ели какие-то вкусности, приготовленные Кристиной к моему приезду. (После того, что с нами стряслось перед самой свадьбой, мы с ней оба не признаем Дистанционно Управляемые Разумные дома, так что готовит она сама, чему я рад несказанно). Я рассказывал ей о своей замечательной поездке, кое о чем, конечно же, умалчивая, а потом мы любили друг друга. Так что нам было не до ссор.

…Утро выдалось не из самых приятных. Похоже, я все-таки слегка вчера перебрал. Так что вместо настоящей я сделал виртуальную зарядку. Если не знаете, что это такое, объясняю. Это такая специальная программа, благодаря которой моя голографическая копия в натуральную величину подчиняется моим командам. Я валяюсь на диване и приказываю:

– Тридцать раз отжаться!

И я-виртуальный отжимается.

– Сорок раз присесть!

И он (в смысле я) приседает.

На самом деле очень даже взбадривает. Не так конечно, как если бы я занимался на самом деле, но лучше, чем вообще никак. Чисто психологически. Появляется нечто вроде чувства выполненного долга. А то, что было вялостью, теперь кажется усталостью… Да и Кристине хоть какой-то партнер был, она-то чувствовала себя прекрасно и зарядку делала по-настоящему.

Позавтракав, мы, как и договорились вчера, собрались в самый роскошный коммерческий центр планирования семьи под названием «Амур, плюс» заказывать себе «Степу Новочеловекова». И впрямь, чего голову ломать: раз оригинал зовется Стивом, пусть и пацан будет Степой.