– Дров он может наломать много, а вы с Люрором де Куку сильно попадаете под раздачу как виновники появления этого экземпляра и как наиболее вероятные кандидаты на его нападение, – добавил Базиль, пока его супруга, извинившись, отошла поправить макияж.

Мой вопросительный взгляд побудил его пояснить:

– Вашу силу, пробудившую его, это недостойное порождение Первородных Страхов чувствует особенно хорошо, она для него как приманка. Он притягивается к вам как абсолютная противоположность. Поэтому, пусть это и прозвучит странно, но тебе с месье Куку сейчас лучше держаться вместе.

Я была уверена, что фраза «недостойное порождение Первородных Страхов» была просто ругательством, но ведь и фантомы тоже упомянули о них. Совпадение?

– Веронику, которая перепила, подавать? – невпопад спросил Лютомир, появляясь у меня за спиной.

Так мой дворцовый называл знаменитое блюдо французской кухни «Жареные перепела Вероники».

– Веронику – обязательно! – невольно рассмеявшись, сказал Базиль.– Кот от семейной жизни сник, но всё ж охоч до Вероник!

А мне было не до смеха. Мозг уже начал складывать все события в единую логическую мозаику, частями которой были я, мой фиктивный жених, Первородные Страхи и …

– Базиль, а что такое «макабр»? – спросила я, сосредоточившись на своих мыслях.

– Макабр? – Оборотень удивлённо взглянул на меня, оторвавшись от терзаемого им жареного перепела.

– Это слово из воспоминаний фантома. Может быть чьё-то имя? Не слышал? – с надеждой продолжила я.

– А, по-моему, это аббревиатура, – вклинилась в разговор Выква.

– Точно! Название тайного общества. И расшифровывается оно, как Маргинальный Атмороженный Кубометр Аборигенов, – хитро подмигнув тыкве, съязвил Базиль, а потом добавил, выпустив когти: –…бр-р-р-р!

– Ну, хватит! – прервала я его дурачества, мешавшие мне сосредоточиться.

– А что?! По-моему, очень похоже на правду! – возмутилась тыква, приняв за чистую монету высказывание оборотня. – Особенно «бр-р-р» мне нравится, то есть «бр-р-р, как страшно!».

– Угу! – проворчала я. – Только слово отмороженный пишется через «о», что идёт вразрез с вашей научной доктриной.

– Ну, тогда я не знаю, – расстроено пробормотала Выква.

В ночь после ужина я долго не могла заснуть, ворочаясь на краю огромной двуспальной кровати под шикарным балдахином. Раздумья не давали покоя. Конечно, я всегда знала, что когда-то мне придётся вернуться в потусторонний мир, ведь я обещала это в своей заключительной речи перед некромантами, предводителем которых меня избрала Противоположность Жизни, и перед всеми жителями, но прежде мне никак не могло прийти в голову, что это возвращение будет связано с какой-то опасностью.

Люрор де Куку, которого я оставила регентом вместо себя, всегда занимал мои мысли. Даже в те времена, когда Карломан был рядом, я помнила о нём, хотя и старалась загнать эти воспоминания в самые дальние уголки подсознания. Не мог же он всё подстроить, чтобы я вернулась? И что же это за странный «МАКАБР»? Ну, не аббревиатура же, в самом-то деле? Я очень пожалела, что года три назад отпустила читухая – духа подручного Противоположности Жизни, который мог узнать любую информацию, считывая её из разума Абсолюта. Он начал тосковать по потустороннему миру и чахнуть на глазах. А как бы мог пригодиться сейчас!

Когда мои мысли привели меня в состояние особой взбудораженности, за окнами вдруг забрезжил свет. Нет, это не был свет восходящего солнца (ведь стояла глубокая ночь!), но от этого лучи не становились менее яркими. Я встала и, открыв окно, выглянула в сад. Свет лился откуда-то снизу, побудив меня сильно высунуться из окна, опасно перегнувшись через подоконник. У дома, прижавшись к стене, стоял перепуганный человек, державший в руке странный фонарь. Вернее, сначала он не показался мне таковым, – просто лучи света, которые он испускал, были слишком яркими и какого-то нарочито синеватого оттенка.