Янка очень льнула к Оде и всё выспрашивала у неё про Глеба. Желание Янки выйти замуж за Глеба проявлялось в её поведении всё явственнее. Глеб приглянулся Янке своей мягкостью, спокойствием и многознанием.

Однажды Ода, оказавшись наедине с Олегом, напрямик спросила у него, нравится ли ему Янка. Что двигало ею? Ода не смогла бы ответить на этот вопрос, но ей почему-то очень хотелось сблизить Янку именно с Олегом. Ода чувствовала своим женским чутьём, что Олег, в отличие от Глеба, способен на более приземлённую страсть к женщине и не будет витать в облаках неких возвышенных чувств и переживаний. Евангельский взгляд на семейные отношения не очень-то устраивал Оду. Пылкая по своей натуре Ода желала Янке полноценной земной любви с её будущим мужем.

Олег искренне ответил мачехе, что Янка ему не по сердцу. При этом Олег столь выразительно посмотрел на Оду, что у той разлился жар в груди и приятная волна прокатилась по всему телу. Олег поспешил уйти и весь оставшийся день старался не показываться Оде на глаза.

Ода была благодарна Всеволоду и Анастасии за душевный покой, установившийся в ней с их приездом в Чернигов. Ода была почти счастлива, забыв на время про свои печали и не подозревая о жестоком ударе, уготованном ей судьбой.

– Ну вот, милая моя, Прощёное воскресенье мы со Всеволодом провели в Чернигове, чем остались весьма довольны, – обратилась как-то Анастасия к Оде. – Теперь мы ждём вас со Святославом и детьми на Светлое Христово Воскресение к нам в Переяславль. Приедете?

– Я с превеликой радостью побывала бы у вас в гостях, – призналась Ода, – но Святослав вряд ли на Пасху поедет в Переяславль. Он намеревается опять, как растают снега, идти с дружиной к Тмутаракани.

– Так ведь Ростислав-то умер, – понизив голос, сказала Анастасия. – Разве Святослав ничего тебе не говорил об этом?

Ода похолодела. Она глядела на Анастасию остановившимся взглядом. Услышанное не укладывалось у неё в голове. Нет, этого не может быть!

– Видимо, муж твой запамятовал, – между тем продолжила Анастасия. – Катепан херсонесский побывал в гостях у Ростислава, да и отравил его, подмешав яду в вино. Случилось это ещё в конце января. Ростислав умер не сразу, а лишь на восьмой день. Катепан, вернувшись в Херсонес, не таясь стал повсюду хвастать, мол, как ловко он отравил Ростислава. Херсонеситы испугались гнева русичей и побили камнями своего катепана. Всеволоду эту весть принёс какой-то греческий купец, прибывший в Переяславль по своим торговым делам.

Анастасия умолкла, заметив, как побледнела Ода.

Неимоверным усилием воли Ода заставила себя справиться с сильнейшим волнением, чтобы расспросить Анастасию поподробнее.

– Может быть, этот слух пустой? – промолвила Ода. Она была готова осыпать Анастасию золотом, лишь бы та согласилась с этим.

Анастасия качнула своей красивой головой и произнесла с печальным вздохом:

– К великому сожалению, это правда. Я бы многое дала за то, чтобы это было ложью. Ростислав был такой красавец! Он называл меня «синеокая пава» и так почтительно целовался со мной при встречах и прощаниях, словно стеснялся выдать свои чувства ко мне. Я не раз подсказывала взглядом Ростиславу, что со мной он может быть и посмелее в объятиях и поцелуях. Ростислав хоть и доводился мне племянником, но он был моложе меня всего на четыре года. Разве думаешь о каком-то там родстве, когда рядом с тобой на редкость красивый молодой витязь. В такие моменты в голове витают совсем иные мысли, пусть это и грех. – Анастасия посмотрела на Оду с какой-то подкупающей доверительностью. – Не поверишь, я жутко завидовала Ланке, которой так повезло с мужем. Сколько ночей я не могла заснуть, думая о Ростиславе. Я всё время ждала встречи с ним и одновременно боялась этого. Порой один взгляд Ростислава или случайное прикосновение его руки пробуждали во мне сильное желание отдаться ему. В такие минуты я сгорала от стыда. Мне казалось, это заметно всем окружающим и только Ростислав ничего не замечает. – Анастасия тяжело вздохнула. – Бедный Ростислав!.. Несчастная Ланка!.. – тихо добавила она.