– Пошли, Сэм, – он сделал вид, что ничего не заметил: – Пыль улеглась, самое время вылазку сделать. Пошли.

– Может подождём? – я мстительно покосился на свой комбез, в чьём кармане оставалась почти целая пачка: – Мало ли чего – вдруг взлетят? Да и ты мне про того бойца и его импотенцию не рассказал.

– Да нечего рассказывать, – отмахнулся Жвалг, готовясь опустить забрало шлема: – Снайпер ему яйца отстрелил, когда тот покурить вылез. Пошли.

Идти вот так сразу мне не хотелось – по моему разумению следовало выждать, мало ли чего. Вот вылезем, а они как прыгнут! Облепят, превратят в статуи – и всё, привет!

– А к тебе он тогда что пришёл, – попробовал оттянуть момент выхода я: – Яйца что ли принёс? Пришить, да?

– Сэм! Ведро бери. – сам Док уже вооружился совковой лопатой и нетерпеливо переступал с ноги на ногу около двери, ведущей в шлюзовую камеру: – Голова у него болела, вот и пришёл.

– Хм… – я почесал подбородок: – Где голова и где яйца… Что-то я тебя не понимаю.

– Кончай дурить! – он угрожающе покачал лопатой: – Пошли. – но увидев, что я не сдвинулся с места, Док вздохнул и пояснил: – Я ему таблетку дал. Он вышел из блиндажа и курить на бруствер уселся. Дело ночью было. Руку – с сигаретой опустил и словил. Понял?

– Ааа… То есть снайпер решил, что там голова, да? А что он на бруствер сел?

– Мозги прокурил потому что! – поняв, что словами от меня ничего не добиться, он схватил меня за рукав и поволок к шлюзу.

– Но, Жавлг, погоди! – я попробовал вырваться, но хватка у Дока была что надо: – Мне…же… Просто интересно!

Не обращая внимания на мои трепыхания, он подтащил меня к шлюзу и затолкнул внутрь, стоило столько створке отъехать в сторону на ширину, достаточную для моей тушки.

– Стекло опусти, – посоветовал этот тип, готовясь начать процесс шлюзования и мне не оставалось ничего другого, как подчиниться его словам, благо шлём лёгкого скафандра – в них можно было находиться в пустоте до получаса, закрывался одним движением.


Открывшийся из шлюзовой камеры вид ничем особенным взгляд не радовал. Прямо перед нами простиралась ровная, запорошенная пылью и песком равнина. Метрах так в двадцати от нас края площадки начинали медленно подниматься вверх, и я порадовался наблюдательности врача – сам бы я этот пятачок вряд ли бы разглядел, интуитивно ища более просторное место для площадки. А тут… Мало того, что разглядел, так и сумел направить меня прямо по её центру. Вспомнив кое-что, я повернулся к Жвалгу, жадно рассматривавшему пустынный пейзаж.

– Слышь, Док? А чего ты «назад» заорал, ну, когда на посадку шли?

– Чего заорал? – он чуть подвинул меня плечом, явно готовясь спрыгнуть вниз, но я, ухватив его за пояс, оттащил новоявленного исследователя назад, вглубь камеры.

– Ты чего, Док? Забыл? Мы как обещали – из корабля ни шагу. Наберём образцов, – я приподнял ведро: – И всё, назад.

– Да погоди ты, – дёрнулся он, вырываясь: – Сэм! Там такое… Вон там, – его рука указала на приподнимающийся край площадки: – Пойми, – он снова дёрнулся, но неудачно – я ждал его рывка: – Пойми, Сэм! Это надо видеть! Мы, когда садились, мы перевалили тот гребень, я видел, Сэм! Видел!

– Чего ты видел? – ожидая его рывка я немного отклонился назад, но Док внимательно следил за моими действиями – вместо того, чтобы дёрнуться вперёд, наружу, он, сначала сдал назад, наваливаясь на меня спиной, а, когда я отшатнулся, рванулся к выходу из шлюза, одновременно поворачиваясь вокруг себя, отчего мои пальцы разжались, освобождая его пояс.

Коротким прыжком он перескочил комингс и уже через секунду смотрел на меня, стоя на поверхности чужой планеты.