– Ты держишь неправильно, смотри, как надо. – Он берет свое оружие точно так же, как я десять секунд назад, стреляет и попадает прямо в центр мишени. – Расслабь руку, ты чересчур напряжена.

Пробую еще раз, с тем же успехом, что и прежде. Но я не намерена сдаваться. Пробую снова и снова. В конце концов, у меня ведь есть сила, должны же быть еще какие-то плюсы от действия чертовой сыворотки!

Несколько раз стрела прилетает в мишень, но не застревает в ней, а просто отскакивает, от этого я начинаю злиться еще сильнее. Сжимаю арбалет с такой силой, что раздается треск. Удивленно смотрю на оружие, так и есть, на корпусе появилась небольшая трещина. Поспешно кладу его на стол и говорю:

– Это бесполезно. Может, покажешь, как метать ножи?

Макс со вздохом, вероятно, означающим вселенскую усталость, убирает арбалеты на место и переходит к ножам.

Через полчаса понимаю, что это полный провал, скорее даже катастрофа! Я ни разу не попала в мишень, а только расстроилась и сильно вспотела, и теперь меня не покидает желание поскорее залезть под душ. Кто бы мог подумать, что новая сила вообще никак мне не поможет. Зачем она, спрашивается, вообще нужна, если от нее никакой пользы?! Хотя, по идее, у меня должна быть улучшенная реакция. Но это не так. И я то и дело слышу насмешки Маркуса, но пока не могу показать ничего лучше.

Макс тоже считает это странным, хотя мы мало разговариваем. Он все время какой-то угрюмый, а я раздражена своими неудачами! Мы отличная команда.

Парни тренируются, занимаясь кто чем, похоже, один Маркус страдает фигней. Слышу его смех чаще, чем указания от Макса. Боже, как же он меня бесит! Если бы я знала, что точно попаду в цель, то развернулась бы и, не раздумывая, бросила нож прямо ему в голову, но надо держать себя в руках, тем более, я вряд ли попаду ему даже в ногу, а это вызовет еще больший приступ веселья. А я и так уже достаточно повеселила его сегодня.

Еще через какое-то время, когда я совершенно выдыхаюсь и не показываю никакого результата, кроме нулевого, к нам подходит Джон.

– Для первого раза неплохо, – мягко произносит он.

– Ты, должно быть, издеваешься надо мной? – бросаю с горьким смешком. – Да это хуже катастрофы!

Джон снисходительно улыбается:

– Ничего страшного я не заметил, будешь тренироваться – научишься. К тому же я видел, что ты действительно старалась. Думаю, Макса можно отпустить. Давай займемся боксом? – Когда я округляю глаза, он успокаивает. – Сегодня просто потренируемся с грушей, я покажу как.

Идем в указанном направлении, и Джон учит меня правильно ставить ноги и держать руки. И прежде, чем я успеваю сделать первый удар, он слегка наклоняется ко мне и шепчет почти в самое ухо:

– Представь, что бьешь Маркуса, – по голосу понимаю, что он улыбается.

Что это? Провокация? Сейчас мне на это плевать, я устала слушать его насмешки и просто вымоталась, поэтому без труда поддаюсь.

Расплываюсь в улыбке. Ничего не отвечаю и наношу свой первый удар.

Замираю, пораженная результатом. На месте удара образуется трещина, из которой тонкой струйкой на пол высыпается песок.

Да, мать вашу!

Не сдерживаю смеха.

Наконец-то! У меня хоть что-то получилось. Это просто лучший момент за день.

Чувствую, как на душе становится чуточку легче. Один не самый сильный удар реабилитировал для меня предыдущие неудачи.

Раздается свист, и парни собираются вокруг нас. Я все еще счастливо улыбаюсь, даже не пытаясь сдерживаться.

Джон задумчиво потирает подбородок и выносит вердикт:

– Над силой удара тоже надо поработать. Ладно, думаю, на сегодня мы закончили. Ты заслужила хороший отдых. Как и плотный ужин, обед ведь пропустила.