— Ты не бойся, я тебя никогда не выдам.

Диме вскочил и стал метаться по комнате. Ему было страшно. Но не из-за того, что Сашка мог выдать его, а потому что он был причиной болезни.

— Сейчас, сейчас приедет доктор, потерпи немного, пожалуйста.

Пришедший врач осмотрел Сашку и приказал:

— Быстро в больницу. Скорей всего, пневмония, необходимо сделать снимок. Мальчик слабый, могут быть большие осложнения.

Невозможно описать, как себя чувствовал Дима. Он просто хотел сдохнуть. Прямо сейчас, чтобы не решать эти проблемы, чтобы не видеть бледное лицо Сашки и испуганные глаза Алены. Но он не мог. Кто кашу заварил, тот просто обязан ее расхлебывать.

Давид остался с близнецами дома, а Алена поехала в больницу вместе с Димой.

Пневмония подтвердилась, Сашку положили в отдельную палату и сразу приняли экстренные меры. Родителей пока не впускали.

Дима мерил коридор нервными шагами: пять сюда, пять обратно — и бросал взгляды на Алену, которая сидела возле палаты. Она смотрела в пол, беззвучно роняя на юбку крупные слезы. Его сердце разрывалось от сострадания и того, что он натворил. Да, хотел как лучше. И сделал лучше. Только до этого сделал плохо. И после этого тоже. Он не выдержал и подошел к ней:

— Пожалуйста, — он произнес это тихо и как-то нежно, — не могу видеть твоих слез. Все будет хорошо. Просто верь мне.

Она замерла и понимающе кивнула. И капли перестали капать. Она немного расслабилась и даже дышать стала чуть спокойней.

Из палаты вышел врач и сообщил, что температуру сбили и сейчас осталось снять воспаление капельницами и антибиотиками. Он уверял, что все обойдется.

Алена решила остаться с сыном на ночь в больнице: села рядом и взяла его за руку. Она рассматривала его ладонь, целовала тонкие детские пальцы, гладила светлые непослушные волосы, дотрагивалась пальцем до закрытых век. И слезы текли по ее лицу, не останавливаясь. Она вспоминала, как познакомилась с ним и как вообще оказалась в Москве.

Ее мама, Людмила, забеременела Аленой, когда старшей дочери, Альбине, было три года. Она не сразу поняла, что в положении.

Месячные были, она радовалась, что в этом месяце на аборт не пойдет и жила себе спокойно. Пока не почувствовала шевеление и уплотнение в животе. Чистку делать отказались даже в подпольных условиях. Плоду было почти пять месяцев.

Что она только не перепробовала, чтобы избавиться от нежеланного ребенка: и тяжелый груз тягала, и в бане часами сидела возле раскаленных камней, но малыш крепко держался за жизнь. На свет появилась девочка. Она родилась маленькой, недоношенной, с такой же огромной папилломой возле носа, как у ее бабушки. Ее назвали Еленой и с первого взгляда невзлюбили: это был нежеланный ребенок, который вызывал только отвращение и у матери, и у отца. Родители к тому времени жили как кошка с собакой: Павел гулял по-черному, Людмила его люто ненавидела.

Девочка росла тихой, немного забитой, нелюдимой, но довольно сообразительной. Единственным человеком, кто относился к ней с любовью, была тетя Алла, старшая родная сестра отца. Аллочка с детства была хромая, неуклюжая, полная. Такой она и осталась в старости: грузная, тучная. Она работала в школе учителем английского языка. Именно тетя научила девочку читать и писать в раннем возрасте, а также заразила иностранными языками. Иногда она забирала Леночку к себе на выходные, и тогда у девочки наступал праздник: они вместе завтракали, гуляли, тетя Алла заплетала тугие косички с бантами, угощала мороженым, вечерами читала книжки. А потом они ложились спать в одну кровать, и Лена всю ночь прижималась к тете, боясь, что та исчезнет и девочка опять проснется дома. Мама начнет на нее кричать, заставит убираться в свинарнике, прикажет доить корову, дать поросятам и козам, насыпать зерна курам, а потом найдет какую-то причину, схватит за волосы и закроет в кладовке.