Ледяной ветер тут же обдувает лицо, но мне не холодно. Обхватываю плечи руками, и встаю у перил, выглядывая на улицу.

До весны совсем чуть-чуть, только вот зима похоже не хочет уступать ей дорогу.

Морозный воздух помогает немного привести мыли в порядок, успокоиться.

Через несколько секунд, чувствую как на мои плечи опускается пуховик. Бросаю осторожный взгляд на Глеба, который встаёт рядом со мной, и протягивает чашку горячего кофе.

- Тебе лучше?- спрашивает, не глядя в мою сторону.

- Да,- беру кофе из его рук, и делаю маленький глоток.- Спасибо.

- Ты продолжаешь посещать специалистов?

- Да, раз в пару месяцев я встречаюсь с психологом и психиатром.

- И они за столько лет не смогли избавить тебя от этой дряни?- с возмущением спрашивает Глеб.

- Почему? Смогли,- пожимаю плечами.- То есть, почти… Ты же видишь, мне гораздо лучше,- отпиваю кофе из бокала.

- А медикаменты?- не унимается Глеб.- Ты принимала какие-нибудь препараты?

- Нет,- отрицательно качаю головой.- Сергей Анатольевич сразу дал понять, что он против медикаментозного лечения.

- Сергей Анатольевич?- с сомнением переспрашивает.- Водянов?- киваю головой.- Странно,- задумывается.- В наше время довольно странно, что он не назначил тебе лекарства.

- Ничего странного,- пожимаю плечами.- Я отлично справляюсь сама. Такие вспышки сейчас крайне редки. Только когда мне страшно, или я очень сильно волнуюсь…

- И причиной твоего сегодняшнего волнения, стал я…- заключает чуть тише.

- Нет, не ты… Скорее я…

- Давай собираться домой,- игнорирует мою фразу, и возвращается в номер.

Больше Глеб не произносит ни слова, так же, как и я. Мы молча доезжаем до дома, и так же молча расходимся по комнатам. К счастью, Михаила Степановича нет дома. Алевтина Васильевна скорее всего в спортзале.

Виктора, Саши и Ника, вообще почти никогда нет дома. А Катя… В общем-то, меня она мало волнует.

Никто не попадается нам, кроме нескольких охранников.

Запираю дверь своей комнаты, и тут же падаю на кровать. Взгляд устремлён в потолок, и я снова пытаюсь проанализировать то, что я сделала. Почему я вообще поцеловала его? Ведь мы всегда были близкими друзьями…

И ведь сам Глеб не оттолкнул меня. Не остановил это. А должен был, наверное.

Нет. Он здесь не причём. Это только моя вина. Как теперь смотреть ему в глаза? Как вести с ним диалоги?

Я всё испортила. Мы больше не сможем дружить так, как раньше.

До самого вечера я не выхожу из комнаты. Даже когда слышу голос Алевтины Васильевны. Только вот от ужина отвертеться не получается, потому что в этой семье своего рода ритуал – все должны присутствовать за столом, если конечно не отсутствуют дома.

И Глеб не отсутствует. Так же, как и Михаил Степанович.

- Как провели время?- спрашивает опекун, цепляя вилкой кусочек жареного мяса в своей тарелке.

Напугано поднимаю голову, и смотрю прямо на Глеба. Ведь мы не обсудили то, что скажем его отцу. То есть, возможно он говорил мне что-то, но я уснула, едва он закончил разговор с Михаилом Степановичем.

Это катастрофа. Самая настоящая. Что они подумают обо мне, если узнают, что я провела ночь в гостинице с их сыном?

Посчитают распутной девкой? Выгонят из дома? Чёрт! Никто же не поверит, что мы просто так сняли номер, и просто легли спать…

- Отлично,- совершенно спокойно отвечает Глеб, не сводя с меня настороженного взгляда.- В Питере многое изменилось за время моего отсутствия,- осторожно переводит внимание на отца.- До поздней ночи Санёк рассказывал мне, что тут происходит. Лариса уснула после двух бокалов вина, так же как и Нина. Та самая подруга, о которой я говорил по телефону.