Сжимала кулаки и призывала себя "терпеть", продолжая ждать того порыва, что сорвет все условности, мои выстроенные внутри барьеры. Кто вообще придумал эту чушь, что женщина обязана не перечить мужу, почитать свекровь?

Моя интуиция буквально вопила, что эта “мудрая” женщина меня не переваривает. Намеренно принижает. А ведь я лучше нее. На стороне Марины Николаевны лишь жизненный опыт и Витюша. По чести оба аргумента больше шли в минус, нежели в плюс. Сына она воспитала из рук вон плохо. Сейчас я была в этом точно уверена. Он был не в состоянии жить самостоятельно, брать на себя ответственность в свои-то 25, оставался юнцом. Карьеры свекровь нормальной не построила, образование имела посредственное, а с мужем вела себя как старуха из сказки “О рыбаке и рыбке”. И вот ее советы я должна была перенимать? По моему мнению она могла научить лишь тому, как не стоит поступать в жизни на собственном примере.

Сейчас я была слаба морально и физически, мне страшно, одиноко и просто плохо. Поэтому максимально старалась оградить себя от травмирующих ситуаций. Но! Наступит тот день, когда всё изменится. И либо моему дрожащему супругу придется относиться ко мне соответствующе, приструнив свою мать, либо нам будет просто больше не по пути с ним.

14. Глава 13 Витя

Сорок шесть, сорок восемь… Сбился! Палец нажал дважды на сенсор и добавил лишний клик. Черт, может и так сойдет?

Вытащил из нагревателя бутылку с молоком и капнул себе на запястье, как учила Ольга. Холодное! Поставил в нервном жесте бутылку на стол, то есть попросту бахнул ею от души. В комнате надрывался голодный сын. Его плач выкручивал нервы и терзал душу.

Надо же было проспать… Задремал вместе с ним и не разогрел заранее молоко. Теперь плясал возле этого нагревателя и никак не мог вспомнить, что мне втирала жена перед отъездом. Рядом на столе лежал альбомный лист полностью исписанный инструкциями Оли, что и в какой последовательности нужно было делать. Когда она мне его вручала, уезжая на прием к гинекологу, я дико психовал и злился.

– Расписала всё, как для дауна…

– Ты сейчас киваешь, как китайский болванчик, а уйду я, ведь забудешь половину, – нудным тоном вещала супруга, очень напоминая мне в этот момент мою маму. – Я тебе все пошагово описала. У меня прием на два, пока дорога, вернусь только часа через два. Я на всякий случай три контейнера оставила с молоком…

– Да едь, не волнуйся, – скривился, привалившись плечом к стене и со скучающим видом наблюдая, как она обувается. Видно было, что Оля нервничает и не хочет оставлять сына со мной. Будто я дите малое и не справлюсь.

– Может, мне остаться, перенесу на потом? – заволновалась она, выпрямляясь и сжимая в волнении в руках лямку рюкзачка. Такой растерянной и переполненой сомнениями давно ее не видел.

– Ага, – фыркнул, больше бахвалясь перед ней. На самом же деле ужасно боялся оставаться с сыном один. – Два месяца прошло? – дождался Олиного утвердительного кивка. – Покажись врачу и вернешься к своим супружеским обязанностям.

– Вить, ты о чем-то другом думаешь хоть иногда? – сокрушенно выдохнула она и решительно распахнула входную дверь. – Если что звони.

– Обязательно, – покивал, закрывая за ней.

Я наивно полагал, что Ромка будет спать всё это время, ну, на крайняк проснется поесть, а с этим я справлюсь. Но как показала практика — нет.

Пробудился я от надрывного плача малыша и сразу же ринулся на кухню. Достал бутылку из холодильника и вот уже добрых минут пять не мог совладать с нагревателем.

Так. Еще раз. Поставил, закрыл, выставил температуру… Сорок три… Сколько там надо-то?!