– Нет-нет, Кристина! – Марк волевым усилием прекратил смех. – Моя просьба не имеет ничего общего с желанием вас… за вами…. В общем, это совсем про другое! Оставьте мне мой нос целым, если можно, он мне дорог, как память об отце.

– Вот как? Заинтриговали, – Кристина смотрела на него и правда без прежнего напряжения, даже с легким любопытством. – И что же это за такое «другое»?

Марк выдохнул. Нет, молчать и уходить сейчас будет уже совсем глупо. И потом… Он вспомнил задыхающийся от волнения голос дочери, произносящий: «Моя любимая Христина». Он должен порадовать Веронику.

– Дело в том, что у меня есть дочь.

– Вот как? Какое внезапное признание.

– Так случается. Что иногда у мужчины бывают дети.

– Я догадывалась, – неожиданно усмехнулась Кристина. – Я и сама в некотором роде… дочь.

– Ну, в таком случае, вы меня поймёте, – Марк не смог не улыбнуться в ответ. – Дело в том, что моя дочь – ваша большая поклонница, Кристина.

– Да быть этого не может! – Кристина округлила глаза. И Марк не смог однозначно решить, это искренне или все же наигранно.

– Представьте себе, – покаянно склонил голову Марк. – Во время нашей с вами первой встречи я об этом еще не знал. И, вообразите, первое, что я вижу в комнате у дочери по возвращении – ваш плакат на стене.

– Красивый?

– Очень. Такой… в свадебном платье.

– А, это… – девушка наморщила нос. – Забавно. И о чем же вы хотели попросить меня, командир?

Марк едва заметно выдохнул. Просить автограф ему казалось теперь неуместным. Слишком мелким.

– Совместное селфи, если можно. Вероника будет счастлива, если узнает, что мы с вами… знакомы.

Кристина некоторое время смотрела на него с изумлением. А потом повторила его маневр – звонко, громко рассмеялась.

– Селфи? Совместное селфи? Всего-то?! Боже мой, Марк Леви, который как писатель, но не писатель, вы всегда так издалека заходите?

– Конечно. Иначе многотонную машину не посадить.

Она улыбнулась – на этот раз очень искренне, лучезарно. У нее необыкновенно красивая, даже сногсшибательная улыбка – когда она искренняя.

– На ваш телефон или на мой?

– На мой, если можно.

Они отщелкали целую серию снимков – очень быстро, легко, естественно. Кристина дурачилась, улыбалась, посылала воздушные поцелуи в камеру и даже состроила Марку рожки.

Все это Марк разглядывал в своем телефоне уже потом, после того, как они распрощались с Кристиной. Девушка ушла по своим делам – она снова куда-то улетала. И Марк ушел по своим – он тоже уходил в рейс.

И сейчас, встав на курс, он рассматривал фотографии в своем телефоне. Ни одной неудачной. Все как на подбор. Кристина профессионально работает на камеру. А сам Марк всегда удачно получался на фото.

Глядя на фото двух людей – привлекательный темноволосый мужчина в лётной форме и ослепительная светловолосая девушка – Марк поймал себя на мысли о том, что трудно предположить, что этих людей ничего не связывает. И что у них есть какие-то проблемы и тайны. Наоборот, казалось, что они абсолютно безмятежны и довольны жизнью. И даже – что между ними что-то есть.

Марк вздохнул, гася экран. Будем надеяться, что эти фотографии понравятся Веронике.

***

Снимки произвели фурор, на который Марк даже не рассчитывал. Сначала ему позвонила Вероника и, захлёбываясь эмоциями и невнятно, – даже для подготовленного слуха Марка невнятно – изливала свои восторги. Потом написала Соня – и тоже очень его хвалила за такой подарок Веронике. Хотя Марку чудилось в ее словах, пусть и на экране телефона – некоторое недовольство.

Оно же чудилось Марку, и когда он приехал в «Бухту Доброты». А вот Вероника была искренна со своим восторгом до вытекающей из уголка рта слюны. И теперь стены ее комнаты украшал не только плакат с Кристиной Кузьменко, но и ее совместное с Марком селфи – в количестве пяти штук.