Я прячу украшение в сумку, чувствуя, как что-то внутри меня сжимается. Но я знаю, что это мой единственный шанс. Потому что больше мне ничего не удастся вынести из этого дома незамеченным. Остается выждать нужный момент.

– Марьяна Юрьевна, – постучав, заглядывает в спальню горничная. – Марат Ренатович, ждет вас к завтраку.

С трудом разлепляю воспаленные веки, которые, кажется, закрыла всего пятнадцать минут назад, и тут же закрываю обратно.

– Я не голодна.

– Марат Ренатович предусмотрел такой ответ и сказал, что если вы не спуститесь самостоятельно, то он придет за вами и спустит вас силой, – краснея, произносит Оля.

– Мне нездоровится, так и передай своему хозяину. И если он требует от меня терпеть его шлюху за столом, то я больше никогда не спущусь к этому гребаному завтраку! – выкрикиваю. – А теперь пошла вон! – хватаю с пола первый попавшийся предмет, кажется это моя туфля, и кидаю в дверь.

Горничная с писком выскакивает наружу, наконец-то оставляя меня в одиночестве.

Я снова закрываю глаза, пытаясь забыть тот кошмар, случившийся накануне, что остался выжженным на моей сетчатке.

Отворачиваюсь от двери, проваливаясь в болезненную дремоту, но не успеваю полностью погрузиться в сон, как чья-то рука дотрагивается до моего лба.

– Жара нет, – от звука голоса мужа мгновенно ускоряется пульс. – Поднимайся, Марьяна. Я должен быть уверен в том, что ты не пропустишь прием пищи.

– За шлюхой своей следи! – отвечаю хрипло.

В горле сухость, а вместо языка будто наждачная бумага. Но меня не беспокоит физический дискомфорт. Наоборот, он меня отвлекает от внутренних переживаний и отвращения, что я испытываю к мужу.

– Ну что ты, Марьяш, так о лучшей подруге? – усмехается Валеев. – Ты же хотела, чтобы она спасла тебя. И Элина, как настоящая подруга, сделала все, что в ее силах.

Меня передергивает от его интонации и от содержания его фраз.

– Какой же ты мерзкий, – морщусь, не скрывая отвращения.

– Раньше ты считала иначе, – он дотрагивается до моих волос, а меня будто током прошибает от этого прикосновения.

Резко отползаю и, сев, оборачиваюсь.

– Никогда не смей меня трогать, подонок! – шиплю, глядя в глаза мужа. – У тебя для этого есть целый полк шлюх и одна ручная под боком.

– Но жена-то одна, – улыбается он. – За тебя, родная, я несу ответственность.

– Поэтому решил не просто унизить, а вообще растоптать меня?

– Сколько громких слов! Я просто хочу получить то, что мне положено в браке. Раз ты не хочешь мне это дать, значит, даст кто-то другой. А то, что я могу это взять, протянув руку… Так выдохни, Марьяш. Ты сама ее приволокла к нам в дом, сама посвятила в наши проблемы.

Смотрю в наглое лицо мужа и не вижу ни тени раскаяния. Его забавляет сложившаяся ситуация. Он упивается тем, что наконец-то поставил на место непослушную жену.

– Ты можешь трахать кого угодно! Но решил отобрать у меня единственного близкого человека. И делать это под крышей нашего дома. Все это низко даже для тебя, – меня сотрясает от озноба.

– Так может, ты все же сама будешь выполнять то, что тебе положено? – вопросительно вскидывает он бровь.

– Иди к черту!

– Туда я обязательно успею. А пока пойдем позавтракаем.

– Я. Не. Пойду, – выплевываю ему в лицо, сквозь стиснутые зубы.

– Понял, – в его глазах появляется хищный блеск. – На завтраке ты появишься в любом случае.

Марат приближается ко мне, дергая на себя, а в следующее мгновение подхватывая на руки. И вот я уже свисаю вниз головой с его плеча, а крупная ладонь со шлепком опускается мне на ягодицы.

– Отпусти меня немедленно! – пытаюсь вырваться, но руки бывшего мужа держат так крепко, что я не могу даже пошевелиться. – Со шлюхами своими так обращайся!