— А ты посмотри, — посоветовал я, нехотя отпуская руку Киры.

— Ты действительно готов пойти на это?

Я кивнул:

— С тобой — готов.

— Дурацкий план… - проворчала себе под нос Кира, кусая губы.

— Дурацкий, — повторил я за ней. — Ну, так что? Ты со мной?

— Боюсь, что да.

Я поднял стакан с минералкой.

— Тогда предлагаю это отметить!

— За дурацкий план!

Кира тоже подняла свой стакан.

— За надежных подельников!

Стаканы звонко стукнулись, а я залюбовался необычайно теплым цветом глаз девушки. Готов поклясться, сейчас в них сверкали звезды.

Кира

И только лежа в кровати, перебирая в голове события этого бесконечного дня, я поняла, что Илья так и не раскрыл мне все тайны. Не рассказал о том, какие неудобства мне грозят. А может быть, их и нет?

Кира, ты до сих пор веришь в сказки?

С тяжелым вздохом я вытянула руку из-под теплого одеяла, и потянулась к телефону, который уже лежал на тумбочке. Несколько минут я то набирала, то стирала сообщения, подбирая слова, а потом решилась и просто написала:

Спокойной ночи, подельник. Завтра нам нужно будет обсудить детальный план.

Через несколько секунд Илья ответил:

Заеду за тобой после эфира. Сойдет?

Он знает мое расписание? Завтра мой последний рабочий день, а потом заслуженная неделя отдыха. Можно будет выспаться, а не вставать в половину четвертого утра. Или ночи?

Стрелка часов уверена ползла к началу двенадцатого. Так, пора закругляться с разговорами, иначе ни один грим не поможет скрыть синяки под глазами.

Быстро написав, во сколько освобожусь, я поставила телефон на беззвучный режим и натянула на глаза маску для сна в виде панды.

Снилась мне какая-то ерунда.

Я терла картофель, чтобы пожарить драники, в окно постоянно заглядывал Антон и спрашивал долго ли еще. Ксюша сидела на барном стуле, наблюдая за моими кулинарными подвигами и громко хрустела свежей морковкой. Последняя ей абсолютно не мешала жаловаться на мужа и предлагать подсыпать что-нибудь Антону в еду.

Вначале просто черный молотый перец, затем перец чили, а после подруга и вовсе стала кровожадной и побежала искать слабительное.

Я терла картошку на тёрке и конца-края этому мучению не было. После очередного вопроса Антона, я была уже почти солидарна с Ксю, но тут в мой сон ворвалась динамика и сюжет изменился.

Вместо подруги в кухню вошел Илья. Он уверенно отобрал у меня терку и вручил ее любителю драников:

— Она больше не твоя.

Антон хлопал ресницами, я тоже, а Илья уверенно взял меня за руку и повел прочь из дома, по дороге выговаривая:

— Чтобы больше такого не было! Очнись, Кира, его убить мало, а ты ему еду готовишь.

— Очнись, Кира! — слова из моего сна повторились, но отчего-то приятным женским голосом. - Да хватит спать!

С меня сдернули одеяло и я тут же подскочила на кровати. Спросонья совершенно забыла, что на мне маска для сна, и чуть не умерла от страха, решив, что ослепла.

— Кира!

Маску с моего лица сорвали, попутно больно дернув за волосы. Когда глаза привыкли к включенному свету, я обнаружила в своей комнате Веру.

Сестра нависла надо мной, уперев руки в бока, а мои глаза оказались как раз напротив ее уже достаточно круглого живота.

— Вер… а ты чего здесь?

— Действительно! Моя сестра перед свадьбой загуляла, а я должна дома сидеть. Ты совсем уже? Какого черта, Кир?

Я несколько минут молча смотрела на сестру, пытаясь понять, что вообще происходит. Вера была в ярости, возмущена и с трудом сдерживала гнев. В ее теплых карих глазах сейчас горело негодование, а еще я заметила слезы.

— Верунь…

Я сжала ее руку и потянула к себе на кровать.