— Это мероприятие согласовано с администрацией университета, — строго заявила я, глядя на рыжего. — И у него есть чёткий регламент. Ваш граммофон его нарушает.

— Детка, думаешь, меня это волнует? — осклабился он. — Лучше бросай свою пиликалку и спускайся ко мне. Обещаю, в моих объятиях тебе будет очень интересно.

И протянул ко мне обе руки, чем возмутил ещё сильнее. Но я пока сдерживалась.

К счастью, в этот самый момент к нам подошёл профессор Вортенс, дежуривший в зале как наблюдатель. Он преподавал химию, очень любил классическую музыку и не раз приходил на наши выступления. Потому я не сомневалась, что сейчас он поможет решить зарождающийся конфликт.

— Мальчики, — начал профессор, обращаясь к рыжему и его другу, — вы зря пришли. Тут собрались истинные ценители прекрасного.

— Мы тоже ценители прекрасного, — возразил блондин. — Вот смотрим на прекрасных девушек и очень ценим их красоту. Но под современную музыку это делать гораздо приятнее.

Вортенс стушевался, но пока продолжил гнуть свою линию:

— И всё же вам лучше уйти. Мы обязательно согласуем другой танцевальный вечер, на котором будут играть мелодии из вашего репертуара. Но не сегодня.

Он говорил неуверенно, да и вообще не отличался сильным характером. Конечно, это не укрылось от его оппонентов. Как дикие звери, они уже почувствовали чужой страх и теперь точно не собирались отступать.

— А мы именно сейчас просто жаждем танцев, — заявил рыжий и, подойдя к граммофону, начал крутить завод. Потом обернулся к толпе, с которой пришёл, и крикнул: — Князь, давай пластинку. Всё готово.

Ему никто не ответил. Но спустя пару секунд я увидела идущего к нам молодого статного мужчину. Он тоже был одет довольно просто, но шёл гордо, а толпа расступалась, чтобы освободить ему дорогу. И лишь стоило мне рассмотреть его лицо, как стало понятно, что мы проиграли.

Армана Граниди в нашем университете, как и во всей столице, знали все. Да и как не знать единственного племянника императора? Он тоже учился в нашем университете, но я всегда предпочитала держаться от него подальше. У Граниди была отвратительная репутация кутилы и настоящего прожигателя жизни. Одно время о нём постоянно выходили разгромные статьи в газетах, но потом про него как-то резко перестали писать. Наверняка вмешался его величество.

Так и не сказав ни слова в тишине, повисшей в зале, он прошёл к граммофону, опустил на него пластинку и сам установил иглу на начало. Тут же послышалась ритмичная громкая музыка, поверх которой зазвучал грубый скрипучий голос исполнителя.

— Вот это я понимаю! Настоящий джаз, — пританцовывая, выдал рыжий.

Арман Граниди глянул на него с усмешкой и расслаблено присел на край сцены.

— Танцуйте, — приказал он, обратив свой царственный взор на застывших неподалёку парня и девушку.

Те стояли, растерянно глядя то на него, то на оркестр. А во мне всё сильнее нарастало бешенство. И может, я бы сдержалась, если бы в этот момент к Граниди не подошёл ещё один парень из его компании с целым ящиком вина. Арман достал одну бутылку, откупорил пробку магией и сделал несколько глотков.

— Угощайтесь все, — сказал снисходительным тоном. — Веселиться, так на полную.

Вот этого я выдержать уже не смогла. Ринулась к граммофону, остановила ужасную орущую музыку и, выпрямившись, потребовала:

— Немедленно унесите алкоголь! Распитие спиртных напитков запрещено в стенах университета!

— Да хватит тебе, зануда! — возмутился рыжий. — Перестань уже портить всем праздник!

— Это вы! Вы испортили наш праздник! — выпалила, указав на него пальцем. — Явились сюда, как к себе домой. Притащили дешёвую выпивку и свои глупые песенки. А ведь вы даже не студенты, я ни разу вас тут не видела.