— Голубенькие чулочки, — томно вздыхает недотруп.

Рукой смахивает с лица темные волосы, забирая их назад. Затуманенный взгляд карих глаз фиксируется на моих приоткрытых коленках. Юбка должна быть на пять сантиметров ниже коленей, а сейчас я демонстрирую верх неприличия в Академии, где учатся отпрыски благородных родов, и преподавательское похабство.

— Маленький бесстыдник, — его замечание меня вгоняет в краску, но показывать свои истинные эмоции нельзя. Этот негодник мне и так приносит много проблем. — Нагляделся?

— А почему вы ноги не хотели задирать? Я бы не отказался от поцелуя. — на мужских губах расцвела самодовольная улыбка.

— Слышал?

Это и так ясно, но как теперь объяснить, почему я сама с собой разговариваю? Впрочем, почему я должна что-то объяснять?

— Вставай. У тебя скоро занятия, — отошла от мокрого студента и поправила юбку. — Господин Ларсон тебя ждать не будет, но потом три шкуры сдерет за пропуск.

— Вы за меня беспокоитесь, госпожа Амина? Неужели вы готовы ответить на мои чувства?

В его голосе больше хмеля, чем разумного понимания ситуации, но этот парень может и не такое сказать. Особенно мне.

Когда я только взяла шевство над боевым факультетом, меня встретил класс олухов, не меньше. В группе почти все были парнями, которые не вышли из детского возраста и норовили срочно расстаться с жизнью, демонстрируя самые сильные родовые заклинания, самый лучший свой удар по противнику (при этом противник держал либо яблоко во рту, либо вишню на голове), самый лучший свой выстрел (стреляли из всего! Даже крышками из бутылок и хлопушками из бумаги). Период "самых, самых, самых" расфуфыренных петухов закончился, когда один студент (Войнич, кто бы сомневался) ни решил продемонстрировать заклинание левитации, спрыгнув с самой высокой башни Академии. Это заклинание было одним из сложнейших и требовало очень хорошей тренировки и подготовки, поэтому я уже распрощалась с дураком студентом и представила, как меня убивают его родители. Но, о чудо, Войнич действительно левитировал... прямо к ректору гному под ноги. Урлах-Тор поприветствовал студента улыбкой, а потом вызвал не только меня, но и родителей Вячеслава.

— После освоения полета можно жениться, — произнес гном, чтобы разрядить обстановку.

Шутку никто не воспринял. Все присутствующие покосились на Войнича, а его мама даже за сердце схватилась. Вячеслав к тому времени мне уже несколько раз делал прилюдно предложение руки и остальных потрохов своего бренного тельца, но ему говорили, что он еще слабый маг и не такой сильный боевик. "А вдруг госпожу Амину надо защитить? Вдруг с грифона упадет - надо поймать. Возможно, гореть будет или тонуть, а может, дракон решит утащить...". Все эти "а вдруг" были отговоркой и предлогом, чтобы парень от меня отстал, но Войнич все воспринимал буквально: надо спасать - стану сильнейшим, надо поймать - научусь летать, надо сгореть или утонуть — овладею стихиями по полной!

Целеустремленный жених попался. Чтобы его родители не говорили и какие бы "а вдруг" не придумывали, парень решал и приврал все в "сделаю, стану, добьюсь".

С одной стороны, внимание молодого и страстного парня мне льстило, с другой — понимаю, что с выпуском все закончится, поэтому его "я самый, самый, самый" смешит.

— Поднимайся, мальчик, — специально делаю ударение на последнем слове и замираю, разглядывая, как самоуверенное выражение на мужском лице испаряется. — В таком виде и при твоей вони я даже подходить не хочу. Своим поведением ты обесцениваешь чувство любви, а словами - насмехаешься над парами. Прекращай паясничать и возвращайся на занятия.