В марте Николай пришел в военкомат и попросился на войну.

– Как вы надоели! – буркнул военком. – Не сидится вам на пенсии. И куда вы рветесь? Обойдутся там без стариков.

– Не такой уж я старый, – ответил Лосев. – Сорок девять лет всего.

– Война – дело молодых. Лекарство против морщин, – процитировал военком слова из песни. – Ладно, капитан. Говорят, готовят документ – вроде, разрешат брать вас на контракт. Как получим, позвоним. Рапорт в канцелярии оставь.

Документ приняли, Лосев подписал контракт. И нарвался дома на скандал.

– И куда тебя несет! – ярилась жена. – Мало кровушки своей пролил? Молодые пусть воюют.

– В том и дело, Маша, что молодые, – отвечал ей Лосев. – Что они умеют? Гибнут ведь зазря. Я чеченскую прошел, Цхинвал и Сирию. Нас так просто не возьмешь. Кто должен защитить тебя и Альку? Пацаны не сдюжат. Украина лишь начало, дальше примутся за нас. Ну, и денег заработаю, платят хорошо. Альке помогу с учебой – дорого в Москве студентке.

– Ведь убьют же дурака, – всхлипнула супруга. – Как мы будем без тебя?

– Компенсацию заплатят, – успокоил Лосев. – Деньги там большие, вам надолго хватит.

– Был ты дураком, им и остался, – плюнула жена. – За кого я замуж вышла?..

Попрощались, впрочем, хорошо. Николай обнял жену и дочку, обещал звонить и убыл по команде. Их, таких как он, повоевавших ветеранов, набралось немало. В части встретили их хорошо, Николаю сходу дали роту. Позже он узнал, что с началом операции ротам придавали в помощь ополченцев из Донбасса – тех, кто посидел под пулями. Молодым российским офицерам и контрактникам не хватало боевого опыта, оттого несли ненужные потери. Ветераны помогли их сократить. Замом Лосеву назначили старлея, он учил его и молодых контрактников тактике и практике боев за город. Получалось хорошо – вон, Попасную как ловко взяли.

Там он и нарвался… Правильно жена сказала, что дурак, не смог привыкнуть к подлости противника. Убивать детей и женщин, чтобы нанести удар по «русским» – это не помещалось в голове. Потому попал в ловушку…

Прибежал сержант из третьего взвода.

– Товарищ капитан, – доложил взволнованно. – Там, в подвале, женщины и дети. Выбраться не могут, выход заминирован. Укры их о том предупредили. Мы и сами видели. Там растяжка на дверях висит, скотчем примотали.

– Что ж, веди, – ответил Лосев…

Для начала вызвали сапера, чтобы снял растяжку. После крикнули засевшим, чтобы выходили. Дверь в подвал открылась, показалась женщина с ребенком на руках. Перед ней шла маленькая девочка, лет, наверное, трех – грязная, чумазая. За ее спиной виднелись и другие дети. Николая укололо в сердце. Девочка была совсем как дочь, ну, когда той было столько. Бросившись вперед, он взял ее на руки. Девочка ручонками обхватила его шею.

– Разобрали всех, бегом отсюда! – крикнул Николай.

До него хоть поздно, но дошло: для чего укропам упреждать мирняк о мине? Явно, чтоб собрать солдат противника, а потом по ним ударить. Где-то есть корректировщик, или дрон маячит в небе. Деток быстро расхватали, женщин потащили за руки. Взвод летел к укрытию. Николая обгоняли – тяжело бежать, когда тебе полтинник, да еще при полном снаряжении. Один броник сколько весит! А еще разгрузка, автомат… Девочку капитан отдал солдату – тот умчал ее вперед, сам же топал позади. Тяжело дыша, он видел, как солдаты, дети, женщины забегают в дверь подвала, ранее проверенного бойцами. Там обстрел не страшен. Вот уж и последний скрылся…

Он немного не успел. В воздухе завыли «Грады», над кварталом поднялись кусты разрывов, и один пришелся сразу за спиной…