Выручил Матюшин. Или с ним хитрый Рогов поговорил, или, как человек наблюдательный, старый охотник сам догадался о состоянии отца Василия. Заявился к нему в гости около девяти вечера.

– Вечеришь, батюшка? – вместо приветствия спросил охотник.

– А, заходи, Матюшин, – улыбнулся священник. – По делу зашел или как? Могу чайку поставить. Посидим, почаевничаем.

– От чаю не откажусь, – согласился Матюшин и чинно уселся за стол, сложив руки перед собой.

– Слушай, – подал голос из сеней отец Василий, гремя чашками, – а как тебя по имени-отчеству-то величают? А то все Матюшин да Матюшин.

– А так и зови, – весело ответил охотник. – Все зовут – и ты зови. Я и сам привык уже, и люди привыкли. Почитай, лет пятьдесят меня так на селе кличут.

От бутербродов, варенья и пряников охотник отказался. Аккуратно наливая чай в блюдечко и держа его высоко перед собой, он аппетитно прихлебывал чай. Разговор пошел неспешный: о погоде и о строительстве новой линии электропередачи, которая пройдет в двух километрах от села. Особо Матюшин уделил внимание в разговоре новому участковому и только потом заговорил о храме и воскресной школе.

– Это ты, батюшка, хорошее дело затеял. Когда же еще, как не с детства, прививать детям доброе? Когда вырастут и начнут своим умом жить, спохватишься, а его, ума-то, и нет. Говоришь, там музыку и танцы будут вместе с Законом Божьим преподавать?

– Не только, – кивнул священник. – Воскресная школа – это ведь не учебное заведение. Это дополнение к школьному и семейному образованию и воспитанию. К тому же это чисто церковное образование, приобщение к вере, к храму, духовности Православной. Помимо Закона Божьего, истории Ветхого и Нового Завета, изучения богослужения, заповедей, молитв, правил поведения в храме, обычно изучают российскую историю и историю родного края. Но только не в плане хронологии событий и явлений, а в плане духовности, культуры. Все остальное дает обычная государственная школа. А дома что? Не все ведь родители могут интересно, а главное, правильно подать то, что необходимо детям. У кого-то образования не хватает, знаний, у кого-то педагогических способностей. Воскресная школа – место духовного воспитания, а программа может быть любой. Знавал я одного человека, еще на Волге. Так вот он умудрялся духовно воспитывать подростков, занимаясь с ними единоборствами, военными играми. Понимаешь, научить детей драться и в то же время вложить в них неприятие насилия. Как?

– От оно как! – покачал головой старый охотник. – Это вроде как я всех сильней, но если вы меня не тронете, то и я вас не трону, а если трону, то всем несдобровать. Как в тайге с медведем: не трогаешь его, и он тебя сторонится, а как поперек дороги ему станешь, то только держись.

– Вроде того, – усмехнулся священник сравнению. – Только небольшая разница есть. Медведь в лесу живет сам по себе. А человеку в обществе жить с людьми. Тут другой подход нужен. Да и умение владеть своим телом не помешает, другая логика взаимоотношений.

– Да это я понимаю, – серьезно кивнул охотник и тут же сменил тему разговора: – Я вот чего и пришел-то, батюшка. Гляжу я на тебя, год уже гляжу и вижу, как ты душу вкладываешь в свое дело.

– Как же еще в нашем деле и без души? – улыбнулся отец Василий.

– Оно понятно, только я не об этом. Вижу, как тебе тяжело. Семью вот не можешь привезти сюда. Трудности – они в каждом деле есть. Один их преодолевает через водку, другой через нервы. Посуду бьет сгоряча, например. А тебе нельзя, на тебя все село глядит. Вот я и хотел предложить тебе, батюшка: сходил бы ты со мной в тайгу на недельку. Поохотились бы, природой подышали. Природа – она ведь не только через легкие воспринимается, а через кожу, глаза. В ней побыть нужно, тут душа-то и успокоится, силу обретет.