Приблизившись, я поняла, что женщина абсолютно слепая. От жалости у меня защемило сердце. Подойдя к старушке, я присела рядом и поправила плед, сползший с её колен.

– Спасибо, дочка, добрая ты, видимо, судьба сжалилась над нами, послав ему такое сокровище!

– Кому? – обалдела я от её слов, на что Морис, посмотрев на меня, покрутил пальцем у виска, намекая, что у бабули не все дома.

– Мальчику, которого ждут великие дела...

– Это которому, интересно? – язвительно усмехнулся толстяк.

– Ну уж явно не тебе! Как был оболтусом, так им и останешься! Сначала за другом хвостиком бегал, а после перед женой будешь на цыпочках плясать! – произнесла та ехидно, заставив Делневи отшатнуться, а нас призадуматься.

– Вы сказали, что я задаю интересные вопросы, может, вы знаете ответ хоть на один из них? – поинтересовался Джас.

Кивнув, странная старушка пробормотала:

– Пойдёмте, этот разговор не для посторонних ушей.

Поднявшись на ноги, она, как ни странно, довольно уверенно пошла к двери в дом. Нам оставалось только проследовать за ней.

Просторное помещение с серыми каменными стенами, в углу – печь, сложенная из того же серого камня, две двери по бокам от уходящей на второй этаж хлипкой лестницы, по центру – деревянный стол с белой скатертью и стоящими рядом лавочками, белые же занавески на узких окнах, да небольшой коврик на чистом полу – вот и всё, что можно сказать о комнате, в которую мы попали.

– Гузель! – крикнула женщина, присаживаясь к столу.

По лестнице тут же сбежала молодая девушка с распущенными, вьющимися, чёрными как смоль волосами и большими карими глазами на бледном личике. Заметив нашу компанию, она затормозила и испуганно спросила:

– Кто это, бабуль?

– Гости, я ждала их почти три года. Быстро собери что-нибудь на стол да чайник поставь!

Обведя взглядом более чем скромную обстановку и остановив его на растерявшейся девушке, Джастин её успокоил:

– Мы не голодны, спасибо!

– Хороший из тебя правитель получится, – хмыкнула старуха, – чаю хоть попейте, вода и травы у нас пока бесплатны, чего не скажешь об остальном, – дополнила она с тяжёлым вздохом.

– Чего стоите-то, в ногах правды нет, а разговор будет долгий.

Пока Гузель гремя чайником крутилась возле печки, мы расселись за столом и приготовились слушать.

– Гадалка я, ведьма чёрная. Раньше-то и карты раскидывала, и по руке погадать могла, а как ослепла – дар ясновидения проснулся. Откуда только взялся, будь он неладен!

– Это так плохо? – улыбнулась Лириана.

– Что ж хорошего, в чужую жизнь заглядывать? Это у тебя, пантера, она чистая да светлая, как и душа, а бывает, такого насмотришься... – поморщилась женщина.

Услышав прозвище, данное ей женихом, подруга покраснела и опустила голову, а Джастин, ухмыльнувшись, сжал её ладонь в своей руке, успокаивая.

– Ты на оболтуса-то, принц, не сердись, если бы не его выходка, вы бы из портала в замке Властительницы вышли, прямо в руки своей смерти, а так куда надо попали. И мир тот, что вам нужен, и богиня недалеко! Так вот, слушайте! Три года назад пошла я в храм Эвари да честно спросила у её статуи, доколе она будет из нас последние гроши вытрясать, заставляя народ голодать. А эта фифа там и оказалась – за принудительными «дарами» явилась, что с нас её стража каждый месяц собирает. Услыхала она мой вопрос, подошла и говорит: «Скажите спасибо, что я вам вообще жить позволяю! По крайней мере, пока!» – расхохоталась и удалилась. А я уже судьбу её поглядеть успела... Сразу дом продала, да сюда переехала, вас ждать, чтобы посильную помощь оказать!