– А зря, – хмыкнул зверек, – между прочим, очень вкусно и полезно. А что же ты тогда ешь? – он в недоумении вытаращился на меня.

Я только открыл рот, собираясь ответить, но не успел, за меня это снова сделал питон.

– Такой же вонючий, как и твой эвкалипт, кошачий корм.

– Сам ты вонючий, – огрызнулся я.

– Неправда, – он замотал приплюснутой головой, – я совсем не пахну, потому что мой хозяин за мной хорошо ухаживает и кормит свежими мышами.

– Как ты вообще можешь их есть? – скривил я морду, – они же шерстяные.

Если вы читали предыдущие истории обо мне, наверняка, помните, что даже в ту пору, когда я еще охотился на мышей, я никогда не ел их. Честно сказать я брезговал. Для меня это был просто бизнес. Я ловил мышку, приносил ее на порог дома, а за это Татьяна Михайловна угощала меня какой-нибудь вкусняшкой. Бывало, что одну и ту же мышь я носил и по соседним домам, за что и там получал угощение. Но после того, как подружился на орбите с мышонком Траволтой (* «Кот Сократ выходит на орбиту»), а потом с мышонком Мавроди (* «Театральные приключения Сократа»), я даже охотиться на них перестал. Наверняка, вы сейчас подумали, что я чокнутый, не от мира сего, кот. Возможно, это так. Но все меняется в этом мире – мысли, взгляды. И не только у людей, но и у животных тоже.

– Ну и что, зато они вкусные и питательные, – парировал Горыныч.

Он взял нас в кольцо своего тела, словно боялся, что мы можем сбежать, сунул голову между нами и положил ее на траву.

– Ребята, не ссорьтесь, – вмешался Альберт.

Он выставил вперед лапы, скорее напоминающие кисти человеческих рук, большие пальцы которых смотрели в стороны, а остальные в обратную сторону. Никогда прежде я не видел таких огромных когтей, как у него. Даже у гепардихи Лолы они были непорядок меньше. Прямо не Альберт, а Фреди Крюгер. До чего же он был смешной. Его широко расставленные уши напоминали оладьи, покрытые густой длинной шерстью, которая торчала во все стороны, словно кто-то навел шухер у него на голове, а приплюснутый нос был похож на сломанный нос боксера.

– Да мы и не ссоримся, – приподняв голову, хмыкнул питон, – просто отстаиваем свои точки зрения.

Несмотря на жуткий отталкивающий вид, в целом он оказался неплохим парнем. Вот только строит из себя больно умного и любит перебивать.

– Так значит ты кот? – спросил коала, а я так и не понял, зачем он задал этот вопрос.

Он что не знает, как выглядят домашние коты? А может, их нет в Австралии? Я вдруг вспомнил, как когда-то давным-давно мы с Димкой смотрели передачу про Австралию, так вот ведущий говорил, что это единственный континент, где нет диких кошек. Возможно, и домашних котов здесь тоже не принято держать.

– Ну, да, – закивал я.

– Альберт, – представился зверек и протянул переднюю лапу.

– Сократ, – ответил я на лапопожатие. Как я понял, Тревор назвал питона в честь какого то мафиози, а вот почему он дал такое прозвище коале даже представить не мог и решил поинтересоваться: – а почему тебя так назвали?

– Да бог его знает, – тот вздернул плечами, – раньше у меня не было никакого имени, а потом в нашем лесу случился пожар и мои сородичи стали выбегать на дорогу, чтобы найти спасение у людей. Там меня подобрал Тревор и дал мне это прозвище. Ну а мне какая разница? – хмыкнул он, – Альберт, да и Альберт. Главное, что у него есть эвкалиптовые деревья, а остальное все неважно.

По-моему, мохнатый не только за сон родину продаст, но и за эвкалипт тоже. А насчет клички я с ним полностью согласен. Как говорится, хоть горшком называйте, только в печь на сажайте, да не забывайте любить нас и вовремя кормить.