– Согласен, но она предпочитает думать, что мы женаты, так что в этом плохого? Самое главное – что мы вместе, не так ли?

– Она должна знать правду.

– Но это ее собственный пансион, а не политический… – Я никак не мог вспомнить французское слово, обозначающее симпозиум или центр идеологической обработки.

– Все в этом мире сплошь политика, Пол, – ответила Алекса, но с улыбкой, подсказывая, что говорит это шутя. Ну или, по крайней мере, полушутя.

Керамический чайник, три кружки, молочник, тарелка с дольками лимона и сахарница были выставлены в жарко натопленной стеклянной оранжерее, пристроенной к задней стене дома. Панорамные окна почти не просматривались за густой тропической листвой.

Лори, сидевшая в желтом плетеном кресле возле низкого столика, жестом пригласила нас занять места напротив.

– Ну, расскажите мне, кто вы, – попросила она.

Алекса, хотя и подумала, что вопрос был поставлен несколько странно, охотно принялась рассказывать о своем документальном фильме.

– Он будет о настоящей Америке, – сказала она. – Я думаю, это очень важно, чтобы люди знали правду, не так ли? – Она с вызовом посмотрела на Лори.

– А еще Алекса занимается фотографией, – поспешил добавить я. – Делает в основном портреты.

– Это замечательно, – сказала Лори. – А вы кто, Пол?

Я последовал примеру Алексы и рассказал о своей нынешней работе, не распространяясь о том, что привело меня к такому роду занятий.

– И каков же маршрут вашего путешествия? – спросила Лори.

Я был рад тому, что мог ей ответить. Мне наконец-то удалось заполучить список городов от Джека Тайлера.

– Отсюда мы едем в Бостон, потом спускаемся в Майами, далее в Новый Орлеан и через всю страну на запад, до самого Тихоокеанского побережья. Финальная церемония пройдет в Лос-Анджелесе, – сказал я. – В Голливуде. – Мы с Алексой обменялись улыбками в предвкушении столь радостного события.

– Хм… Голливуд, – проворчала Лори. Похоже, она не была фанаткой кинематографа.

– Мне не терпится поскорее на юг, к солнцу, – сказал я. – Хотя и здесь здорово. Так тепло. – Я воздел руки, отдавая дань восхищения джунглям ее зимнего сада.

Лори тотчас просветлела:

– Это все ради Джо.

– Джо? – Я огляделся по сторонам в поисках попугая.

– Да.

Лори показала на толстую ветку над головой Алексы. Словно по команде, ветка приоткрыла глаза-бусинки и шевельнула длинным хвостом. Как оказалось, это было существо, напоминающее миниатюрного дракона. Хотя три фута в длину, пожалуй, великовато для миниатюры.

Алекса откинулась назад, неосмотрительно подставляя горло чудовищу, и вскрикнула. Монстр раскрыл челюсти.

– Это всего лишь божья тварь, моя дорогая, не бойтесь, – сказала Лори, когда Алекса нырнула за спинку моего кресла.

– По мне, так он выглядит устрашающе, – заметил я. – Кто это?

– Игуана. Мой муж работает в аэропорту Кеннеди, и мы спасли беднягу от контрабандистов. У Джо гораздо больше поводов для страха, чем у нас.

Алексу это не убедило. Мы поменялись местами, и Алекса больше не сводила глаз с мерно дышащего брюха красавца Джо.

– А теперь давайте пить чай, – объявила Лори и начала разливать чай. – Лимон? Молоко? Сахар? – Когда все чашки были наполнены, она одарила нас самой теплой улыбкой и совершенно непринужденным тоном произнесла: – Думаю, нам следует поблагодарить Господа за этот чай и за то, что все мы сейчас в безопасности. – Она закрыла глаза и вознесла руки в молитве Всевышнему. – Боже, мы бы хотели…

– Простите меня. – Алекса поднялась и вышла из комнаты.

– У нее легкая аллергия на рептилий, – объяснил я Лори. – Пойду посмотрю, все ли с ней в порядке.