Открутив крышку, и приподняв бутылку с водкой, я сделал большой глоток, обращая внимание на руку, из которой текла кровь. Внутри все ошпарило ядреной жидкостью. Я глубоко и резко вздохнул, чтобы унять боль, но стало только хуже. Щедро полив рану водкой, чтобы продезинфицировать порез, я передразнил заискивающий голосок:

- Я люблю… влюблена в вас… Сука! Лживая и мерзкая тварь. Шалава. Я подпустил тебя слишком близко, потерял бдительность, - проорал я, до проступления вен и жил на шее, и запил слова очередным глотком горячительного напитка. – Лгунья, - прохрипев я поперхнулся и вытер мокрые губы.

Мне стоило давно от неё избавиться, еще тогда, когда она впервые зашла в мой кабинет. Да, что уж там, я вообще не должен был позволять Маришлюшке появляться в своем офисе. Но, блядь, её глаза стали моей слабостью, кроткие, невинные, как у олененка. Увидев их на фото, мне уже тогда надо было отправить резюме в корзину, а что сделал я? Уволил надоевшую секретаршу, обвинив в сливе информации и провернул все так, чтобы Марианна заняла её место.

Рассмотрев эту безотказную давалку вживую, я не разочаровался, она была в сто раз восхитительнее чем на фотографии. Её даже не портил старомодный наряд и отпугивающие труселя, настолько она показалась мне хорошенькой. Красавица. Марианна тогда с любопытством рассматривала меня своими прекрасными глазами, особенно губы, а я её. Что она думала обо мне в этот момент? Красивый, успешный, молодой. Какая удача!

Я же просто желал попробовать Марианну, прощупать все грани её сексуальных возможностей. Удовлетворить свое любопытство и зверский голод, испытываемый при виде её.

Пришлось отогнать рукой ее образ, поднявшийся передо мной, и встать. Не хочу её видеть. Дрянь.

Пошатываясь я пошел к выходу на улицу, наступая на битое стекло и пластик хрустящие под ногами. Мне необходимо было подышать, проветрить голову. Хорошенько пнув дверь, я потерял равновесие и почти вывалился на улицу. Там было холодно и шумно. В темное ночное небо взмывали ракеты, рассыпаясь падающими звездами чьих-то надежд. Расслышав женские восторженные крики и смех, я вздохнул. Очередная блядь радуется, что сумела залезть богатенькому Буратино на шею.

- Только родная, помни – чтобы сесть на шею, нужно пошире раздвинуть ноги, - проговорил я и сплюнул. – Продажная стерва.

Я уже давно не осторожничаю с представительницами женского пола, ведь, как оказалось, мир денег и успеха позволяет пользоваться ими так, как пожелаешь, а они идут на все, только бы хорошо устроиться в жизни. Сосут, вылизывают, им можно нассать в рот, а они будут мило улыбаться и просить еще, говоря, как им это нравится. Для них нет границ к достижению цели. Это потом, когда их берут в жены, они развязывают языки и высказывают свое фи, а пока жертва еще не на крючке то и рыпаться нельзя, а то сорвется.

- Подсекай, подсекай, ууу бля! - я с ненавистью стал изображать рыбака с перегнувшейся от тяжести улова удочкой.

Тоже самое и с ней, я не собирался останавливать себя в своих потребностях и фантазиях. Марианна только по первой жалась, строила из себя целку, а потом с удовольствием вступила в игру, не брезгуя и не гнушаясь всего того, что я приказывал ей сделать. Как бы унизительно для нее это не было, она шла на поводу у всех моих желаний. Согласилась бы она на такое, если бы я не был успешен и богат… Если бы я был тем Андреем, работающим на стройке разнорабочим, не имеющим лишнего рубля, чтобы купить себе нормальной еды, что уж говорить про модную одежду и другие изыски. Смешно. Конечно же нет. Она бы даже не заговорила со мной, посмотрев, как на низшее сословие. Гастарбайтера.