- Я не хочу кушать, мамуль, а от чая не откажусь.
Женщина вскипятила чайник и разлив чай по чашкам, поставила их на стол, а сама села напротив дочери.
- Мам, а где папа?
Мать подняла на неё глаза и махнула рукой:
- Да ну его. Петрович попросил с колымагой помочь, вот и торчат в гараже у него. А сами наверное настойку дегустируют новую. К вечеру, надеюсь, вернется. Ты ведь останешься у нас до завтра?
- Не планировала, но наверное придется, чтоб с папой повидаться.
Девушка немного помялась, размышляя стоит ли задавать матери подобные вопросы, но всë же решилась:
- Мам, а расскажи мне подробнее в какой момент у тебя пропал дар?
Мать удивленно уставилась на неё.
- Алина, ты влюбилась? С чего вдруг подробности заинтересовали?
Девушка чертыхнулась про себя. Она не хотела посвящать мать в детали, но зная о её любопытстве и желании знать всё про всех, это было неизбежно.
- Нет, мама. Я просто слышу мысли одного мужчины и они отличаются от всего того, что я слышала ранее. Скажем так, пока они не слишком отличаются от его слов.
- Боже, я так рада, дочка...
Лина не дала матери закончить, не желая слушать её мечты о свадьбе, внуках и прочих прелестях.
- Ма-ма! Услышь меня, пожалуйста! Я не влюбилась, просто хочу знать, в какой момент ты избавилась от этих мучений?
- Ну почему же сразу мучений, мне нравилось! Ах, да... Я не могу сказать в какой именно момент, просто перестала слышать мысли твоего отца. Сначала, я подумала, что пропал интерес и перестал вырабатываться гормон, как его там?
- Фенилэтиламин. - напомнила Лина матери.
- Да, он. Гормон симпатии, сексуального влечения, страсти и так далее. Но чувства то у меня не исчезли. Я решила обратиться за помощью к твоей бабушке. Она то мне и объяснила, что у нас с твоим папой взаимная любовь и поэтому, я больше его не слышу. Ну, правда, будучи врачом, она как раз таки и рассказывала мне про все эти гормоны. При повышении окситоцина - гормона любви, связь мыслей пропадает.
Лина молча раздумывала о том, что ей рассказала мать. Сделав глоток чая, она перевела взгляд на маму и прищурившись спросила:
- И что, ты не рассказывала об этом отцу?
- Рассказывала. Но только когда у нас уже была ты. - женщина тепло улыбнулась и нежно сжала пальцы дочери своей рукой.
- Как он отреагировал? - продолжала девушка изучать интересующий её вопрос.
- Удивился конечно, спросил не шокировали ли меня его юношеские мысли. - смеясь ответила женщина, - Но ты же знаешь, какой у нас папа галантный и воспитанный. Мысли его тоже не были шокирующими. Конечно, если быть до конца откровенной, мне многое пришлось услышать до него.
- Ладно, мамуль, не будем вдаваться в подробности! - девушка смутилась и покраснела от этого разговора.
Они с матерью, не были настолько близки, чтобы как множество её подруг, обсуждать всё подряд: начало менструации, парней, первый секс и прочие девичьи секреты. Лина, в этом плане, была немного замкнута, предпочитая держать всё в себе. Она считала, что личная жизнь именно поэтому и называется таким словом, что о ней знаешь только ты.
Её мама была прекрасным человеком: добрая, внимательная, ласковая, а главное понимающая. Как бы она не хотела знать всё, что творится с дочерью, она уважала личное пространство Лины и старалась не лезть к ней с расспросами, пока та сама не начнет разговор. Но если уж Лина что-то спросила, мама не отстанет, принимая это как клич о помощи.
Они проболтали с матерью до прихода отца, потом все вместе поужинали и отправились по комнатам.