– Где у вас администратор!? Я хочу написать жалобу на халатное отношение к работе.

На этих словах перепуганная Камилла выбегает из-за стойки администратора. Поправляет бейджик. Она как-то упоминала, что заменяет Жанну, пока второй администратор в отпуске. Лето как никак…

– Что у вас произошло? – учтиво и любезно интересуется.

– Ваша горничная плохо убралась в номере и отказалась переделывать свою работу, – нагло врёт, пока растерянная девушка взглядом просит помощи у Камиллы.

Смотрю на униформу. Ищу имя на груди. Василиса. Я помню, мы встретились один раз, и в перерыве она показала мне, как правильно складывать полотенца.

А теперь приоткрывает рот и произнести ничего не может. Не по правилам. Клиент всегда прав, увы. Это аксиома, с которой здесь – можно только смириться. Молча выслушать оскорбления и только потом доложить обо всём руководству.

Домогательства… Рекомендуют избегать. Поэтому форма у горничных максимально закрыта. В случае инцидента… можно просто уйти. Это разрешается. Драться и ругаться – нет.

– Нахамила и пыталась украсть у меня часы!

– Что? – произношу уже вслух, когда этот урод перегибает палку. Обвинить человека в краже, за которую можно угодить за решётку, или заставить выплачивать долг – уже не шутки!

Подрываюсь с мягкого кресла и, негодуя от несправедливости, подлетаю к мужчине.

Мне всё равно – я увольняюсь!

– Прошу прощения, – начинаю чисто из формальности, хотя плевала я на этого нахала с высокой колокольни. – Но разве не вы минуту назад домогались её в лифте?

Он не удивляется, хотя немного хмурится. Сканирует моё тело, будто пытаясь понять, что за червяк к нему великому подошёл. Они все так думают.

А я, наверное, впервые смело даю отпор. Всегда пряталась за спиной мужа, а теперь… Сама.

Сердце барабанит в ушах, и я ещё уверенней выпаливаю:

– Тем более, у Василисы только началась смена, – вспоминаю наш график. Благо, что один день я поработала горничной. – И без инвентаря она явно не могла убраться у вас в комнате.

– Ты что себе позволяешь? – с наездом произносит, делает шаг вперёд, наклоняясь и дыша мне прямо в лицо. Запах изо рта у него жутко неприятный… – Работу хочешь потерять?

– Мешаю вам самоутвердиться за счёт девушки и подпитать эго новой дозой пакостей, – несмотря ни на что, выдаю.

Он застывает, вглядывается в меня и прищуривается.

Явно задумал что-то…

Выпрямляется и оборачивается к Камилле.

– Позовите начальство, – кидает сквозь зубы. Глаза загораются от бешенства. – И вызовите моего юриста. Её я хочу уволить.

Показывает на Василису.

А затем смотрит на меня.

– И эту тоже. И написать заявление о клевете и подрыве моей репутации.

Не знаю, что у него там за репутация, кто это вообще, но, не сдерживаясь, однако и не впадая в панику, чётко проговариваю:

– Камилла, действительно, позовите босса и зайдите в программу, которая с помощью карт считывает, в каких номерах сегодня побывала Василиса. И возьмите запись с видеокамеры в лифте. Думаю, боссу понравится. Как и полиции.

Я ни грамма не вру, поскольку у каждой из нас есть ключ-карта от всех дверей. У карты – свой код. И он отправляется сразу в программу, через которую можно легко узнать, какие номера посещал персонал, где проводилась уборка.

– А ещё и журналистам, – легко улыбаюсь, вспоминая, как он кричал о репутации.

– Да ты!

Мужчина вдруг замахивается рукой, и моё сердце падает вниз от страха и неожиданности.

Лицо у него разъярённое, а взгляд дикий.

Эмоции свои не контролирует.

А я и подумать не могла, что он может меня ударить…

Он ведь себе сделает хуже! И мне…