- Пройдемте на кухню. Можете не разуваться – быстрее вышвырну.

- Вы так и с моим отцом, вашим прежним боссом, общались? У вас личная «политика» по отношению ко мне?

- Называется – политика нетерпимости к свиньям, козлам, оленям и баранам.

О, а списочек-то обширный. Неужели наткнулся на ярую мужененавистницу? Или это защита от навязчивых самцов? Скорее всего, второй вариант. Что ж, а мне нравится ее стиль общения… будет легко отшивать тех, кого я видеть не хочу. Интересно, а на баб ее политика нетерпимости тоже распространяется?

- Меня устраивает ваш стиль. И я не вправе уволить такой ценный кадр нашей «крепкой семьи». – Пройдя за ней на тесную кухоньку, произнес я.

Похоже, ее вообще не прельщало возвращение на свою должность. Тем временем послышался тихий шорох, и обернувшись, я встретился взглядом с пацаненком лет от силы трех-четырех. Он был светленький, с большими голубыми глазами на пол лица, впрочем, как и у всех малышей. Только вот взгляд… Такой сосредоточенный, серьезный. Словно оценивает ситуацию и делает свои определенные выводы.

Я решил разрядить обстановку между нами и, улыбнувшись, подмигнул ему. Тот сорвался с места и побежал туда, откуда пришел.

- Ваш племянник? – поинтересовался я. Все-таки во мне таилась надежда, что такая красотка свободна. Да, я еще тот охотник, слабый на передок. Признавать свои недостатки нормально, а вот кричать: нет, не было такого никогда. Я аки святоша. Не про меня. Я не слабак и перед объектом вожделения не юлю. Кстати, об этом… Черт. Пламя горит.

- Сын. – в меня полетел замороженный зеленый горошек и полотенце. – Остудитесь! Иначе я вызову полицию.

- Что?..

- Как будто я не видела! Если не терпится отдрочить -ищите любой общественный туалет, а у меня прошу держать свои грязные мысли за порогом моей квартиры! Сейчас вернусь. Сидеть!

О, да, детка! Ты ж моя хорошая, как с кабелем общаешься! И почему со мной никто так не смеет говорить?.. Я же могу не только на работу тебя принять… Так! Заткнул фантазии подальше, еще не согласилась. Ох, Кира Марковна… Хороша!

***

Твою ж мать! И надо было мне открыть дверь этому похотливому хамлу?! Еще и просить не увольняться, а сам… Готов прямо здесь и сейчас. Тьфу! Типичный самец краснозадой макаки! Да еще и Матвея напугал… Не успела хорошей мамой стать, как уже косячу по полной программе. Как мне ему объяснить, что это за «дядя»?..

Остановившись напротив детской, я тихо постучалась, а затем приоткрыла дверь. Матвей сидел в уличной одежде, забравшись на кровать с ногами и обхватив их маленькими пухлыми ладошками.

- Матвей, можно зайти? – поинтересовалась я.

- Угу. – Он неопределенно помотал головой. То ли «да», то ли «нет».

Но я все же решилась нарушить его уединение. Комната все еще казалась искусственной, пустой. Обои, которые можно красить в любой цвет радуги, в углу краска и кисти с малярным скотчем и валиком. Почему-то я подумала, что будет весело выбрать те цвета, которые нравятся Матвею. Ведь мы друг друга практически не знаем… Только поверхностно. Чужая душа – потемки.

- Ты, наверное, испугался…

- Дядя пришел за мной? Он отведет меня обратно? – его нижняя губа задрожала, выдав страх.

- Нет! Конечно, нет, Матвей! Он пришел ко мне…

- К бабушке тоже приходили… к ней…

Как такой маленький ребенок мог все запомнить?! Ему было два года и семь месяцев. По крайней мере, мне так сообщили. Я настолько плохо знаю детей… Чего ты ждала от себя, Кира?! Супермамы, у которой больше опыта, чем у тебя. А у тебя его нет. Учись разговаривать, общаться. Он твой ребенок, а ты зависла, как идиотка!