- Правда? - у меня на лице, кажется, гримаса отвращения. По мне, так такие люди уже извращенцы.

- Представь себе, - она выкидывает окурок в урну. - Я узнаю о тебе и сообщу. За посредничество возьму процент, сама понимаешь… Номер мой запиши и маякни, чтобы твой сохранился.

- У меня телефон остался в баре.

- Ну так пошли, все равно работать пора.

Когда выхожу в зал, Надька подвигает мне тарелку с готовым сэндвичем и кофе.

- Ты чего так долго? - смотрит на часы.

- В туалете была, - вру ей и быстро ем. Уже началась смена, благо в будни не так много людей в это время.

Правда, из-за этого я не могу отвлечься от мыслей о ба, операции, и разговоре с Лианой. Чем больше думаю об этом, тем больше паника. В любом момент ба может не стать. Нет, возможно, она проживет и без операции несколько месяцев, а возможно, и нет.

И вот это подвешенное состояние убивает меня. Я пишу ей каждые три часа и выдыхаю, только когда она отвечает. Ночью лежу, пялюсь в потолок, кручусь с бока на бок и не могу уснуть. Не могу, сколько ни пытаюсь, пересчитала всех баранов мира, по ходу. Но тревога, свернувшись у сердца змейкой, то и дело жалит, не давая спокойно выдохнуть.

Мне некого просить о помощи. Старшая сестра ба умерла несколько лет назад, а ее дети как-то не рвутся общаться со своей родственницей. Да и живут они далеко, в маленьком городке под Рязанью, откуда у них деньги…

Фонды - это слишком долго, и не факт, что ба вообще возьмут в программу. Хотя я и написала по всем, которые дал доктор, и еще в несколько, найденных в сети. Мы могли бы продать квартиру. Если бы это была моя квартира. Но она принадлежит матери, а та плевать хотела и на меня, и на ба. Особенно на ба и особенно теперь, когда та не приносит, по мнению матери, никакой пользы.

В кредите мне отказали в двух банках. Завтра пойду в другие, но…

Я бросаю взгляд на пробегающую мимо Лиану. Она улыбается весело и задорно, подмигивает какому-то парню, пьющему кофе. Даже если она не красавица, ее уверенность в себе определенно делает девушку привлекательной.

Не хочу знать, как она зарабатывает свои деньги, но… Но кажется, мне придется столкнуться с этим. И я точно не смогу, как она: улыбаться, заигрывать, флиртовать, вести себя сексуально. Это вот вообще не мое.

- Олька, пятый столик твой, не зевай, - бросает, пробегая мимо меня, Надя.

Вздрогнув, я поправляю передник и быстро иду в нужную сторону. За столиком двое: эффектная длинноволосая брюнетка лет двадцати пяти, мужчина сидит ко мне спиной.

- Готовы сделать заказ? - спрашиваю с улыбкой, которая тут же сползает с лица.

Потому что мужчиной оказывается не кто иной, как мой босс - Ярослав Бродский.

Он бросает взгляд на меня и замирает. Пару секунд рассматривает лицо, а потом неспешно прогуливается по фигуре вниз, словно ощупывая.

Задержавшись на ногах, снова возвращается к лицу, а потом поворачивается к своей спутнице:

- Значит, это твой любимый бар? - задает вопрос, я стараюсь даже не дышать.

От этого взгляда как будто на теле остались отметины. Брюнетка, впрочем, ничего не замечает, увлеченная меню.

- Ага, кормят вкусно, и обстановка классная. Тебе понравится.

- Не сомневаюсь, - Ярослав снова смотрит на меня, я переминаюсь с ноги на ногу, теребя в руках блокнотик с ручкой.

Слава богу, босс обходится только взглядом. Они делают заказ, и я испаряюсь. Отдав его в кухню, тяжко выдыхаю. Можно подумать, мало мне босса на работе. Так он еще и сюда пришел. Чего этой брюнетке в других барах не сиделось?

- Мужик красавчик, - констатирует Надька, остановившись за мной и углядев, куда я смотрю.