- Если решу лечь голой, обязательно закроюсь на замок, - все-таки отвечаю ему, Бродский улыбается шире.

Забрав полотенце, открываю сумку и достаю пижамную футболку и шорты. Продемонстрировав их мужчине, выхожу из комнаты.

Моюсь долго и с удовольствием. У Ярослава шикарная ванная, большая, удобная, с широкой насадкой для душа, под которой я помещаюсь целиком. Подставляю лицо воде, вспоминая старую ванную с пожелтевшим дном, у нас насадка на стене постоянно косит в сторону, и вода льется абы как, не особо сильной струей. Ощущение, что я в каком-то крутом отеле сейчас, не меньше.

Переодевшись в пижаму и причесавшись, рассматриваю себя в зеркало. Вот это поворот судьбы, конечно. Интересно, что там мама? Телефон на беззвучном, и я пока не заглядывала в него. Чувствую, что ничего хорошего не услышу, потому и оттягиваю момент.

Ладно. Все просто. Сейчас я быстро пройду в комнату, закроюсь и усну. Раз плюнуть.

Ярослав сидит в гостиной на диване с ноутбуком, положив ноги на низкий журнальный столик.

- Спасибо вам еще раз, - говорю быстро. - Пойду спать.

Он снова прогуливается взглядом по моему телу и замечает:

- У тебя красивые ноги, Бэмби.

Зачем-то прячу одну ногу за другу, вызывая у мужчины усмешку.

- Спокойной ночи, - говорит он и возвращает внимание ноутбуку.

Я быстро удаляюсь в отведенную мне комнату. Закрывшись и погасив свет, забираюсь с телефоном в кровать. Постельное белье очень приятное на ощупь. Провожу по пододеяльнику, которым укрываюсь, рукой, а потом снимаю с телефона блок. И конечно же вздыхаю. Несколько пропущенных от матери и три сообщения.

“Где тебя носит?”

“Лучше вернись сама, Олька, иначе жизнь потом сахаром не покажется, деваться тебе все равно некуда”

“Значит, так решила? Ну тогда знай: без денег не возвращайся. И тебя, и бабку вышвырну на лестничную клетку.”

Сунув телефон под подушку, ложусь на бок. Давлю непрошенные слезы. Я знала, что обо мне мать вряд ли будет переживать, но чтобы вот так… Обратного пути нет, уверена, она выполнит свое обещание. Значит, нужно найти деньги на операцию любой ценой. А еще найти жилье. Боже, страшно-то как.

Словно в ответ на мои мысли, вибрирует телефон под подушкой. Достаю его, думая, что сообщение от мамы, но это Лиана. Сажусь, дрожащими пальцами тыкаю в экран.

“Все в ажуре , - пишет Лиана. - Если все еще актуально, пришли свои фотографии: лицо, по пояс, в полный рост”

Договорившись, что скину фото завтра, я откладываю телефон и закрываю глаза. Стараюсь дышать спокойно, но не выходит. Нервничаю, и мысли хаотично перескакивают с одного на другое. Значит, скоро все решится. Лиана договорится с каким-нибудь мужчиной, и я…

Жмурюсь, цепляясь пальцами за подушку. Сердце ускоряет ход, в голове становится тяжело.

Я смогу. Смогу. Нужно заставить. Пересилить себя. Ради ба. Оно того стоит. Я переживу этот кошмар. Ба вылечат, мы снимем с ней комнатку и будем жить дальше вдвоем. И все наладится. Обязательно наладится.

Отчего-то на глазах выступают слезы. Я не могу отделаться от мысли о том, что мне предстоит. Не могу представить, как я добровольно разрешу кому-то касаться меня, трогать. А потом еще секс…

Меня передергивает, ложусь на спину, устремляя взгляд в темный потолок. Я сумею. Не знаю, как, но сумею. Можно выпить успокоительного. Побольше. Просто чтобы ничего не понимать и не чувствовать. Просто пережить это, и все.

Сейчас мне почему-то остро хочется, чтобы рядом оказался папа. В детстве, когда мне было страшно, я забиралась к нему на колени, обнимала за шею, утыкалась носом в плечо, и мне сразу становилось легче. Я чувствовала себя защищенной ото всех бед.