Вдруг делегация зайдет сюда после конференции и увидит мои огрехи.

Как ни крути, а я себя уже считала в какой-то степени секретаршей и понимала, что если кто-нибудь увидит позабытую чашку со следами кофейных подтеков, то подумают плохо не об Оскаре Савельевиче, а обо мне.

Сделано.

Когда я убедилась, что кабинет практически идеален, точно картинка из глянцевого журнала, настала пора переходить к последнему пункту — прибраться в душевой кабинке, откуда постепенно выходил пар. Ведь во влажное помещение заходить лучше не стоит, а то вспотею как лошадь. То еще зрелище будет, когда начну разносить кофе. Кому-то, определенно, зайдет, а Адамасов не упустит возможности оценить выпуклости моей фигуры, отмеченные влажной обтягивающей одеждой.

Меня бросило в жар. Только этого не хватало.

И так пробировало от страха, как только подумаю, что напутаю с заказами.

Один попросит чай, а другой кофе захочет. Третий скажет подать ему зеленый, а четвертый закажет минералку.

Я обязательно перепутаю! Даже если запишу, всё равно перепутаю!

По-любому все эти представители делегации на одно лицо — строгие костюмы, угрюмые лица.

Ну, я могу, конечно, дать им прозвища. Вон лысенькому в очечках — черный чай. А Мистеру Большой Нос — зеленый без сахара.

Чушь же, не правда ли?

Да я сто процентов разнервничаюсь, что-нибудь да запорю, и как итог босс будет очень недоволен мной.

И вообще, хотела бы я подавать кофе, пошла бы в официантки. А я мечтала стать ветеринаром, сколько себя помню.

Это работа была временная, и здесь я проводила время только для того, чтобы доказать себе и отцу, что способна быть самостоятельной и не зависеть от его имени и связей.

Вот для Оскара Савельевича я ничем не отличалась от обычной подчиненной. Он не знал, кто я такая.

Не было этого подобострастия и придыхания, какие случались с теми, кто слышал фамилию Дитрих.

Минусы тоже имелись. Адамасов со мной вел себя как сноб. Заносчивый начальник и даже в какой-то мере тиран.

Но что поделать. Мы все не без греха. Он же и правда мой босс и ведет себя согласно штатному расписанию.

А вот шуточки свои пусть изволит оставить при себе. Лучше бы он приберег их для идеальной Евы, которая, впрочем, почему-то сбежала…

— Так, — снова сказала я себе, добравшись до углубления в стене и обнаруживая влажное полотенце, небрежно брошенное на пол.

Ясно. Адамасов привык, чтобы все за него делал обслуживающий персонал.

Аккуратно подцепила полотенце за кончик, растянула и повесила на полотенцесушитель.

Помахала перед собой рукой. В воздухе сильно пахло ментолом.

А вот и парфюм босса, стоял прямо на раковине. Надо бы на место поставить.

Открыла полку с зеркальной дверцей и хотела было уже поставить туда черный полупрозрачный флакон, как не удержалась и поднесла его к носу.

М-м-м.

Пахло моим боссом. Аромат пробрался внутрь меня и пощекотал рецепторы, раздразнивая женскую суть.

“Спи! Нечего просыпаться!” — немедленно приказала ей, и тут палец сам по себе нажал на кнопку. Брызги парфюма оросили мою шею.

Ну что за...! От меня же теперь будет пахнуть за всю версту!

Оскар Савельевич наверняка меня уже ждал и бил хвостом от нетерпения, а я теряла драгоценные минуты на всякую ерунду.

Засуетившись, я поставила флакон на место, закрыла шкафчик, попыталась открыть кран с водой, но вода не полилась.

Плевать. Буду дальше пахнуть своим боссом.

Надеюсь, никто не станет меня обнюхивать.

Из приемной тем временем начали доноситься голоса, прибыла делегация. И нет чтоб спокойно выйти из помещения, я вдруг занервничала и заметалась по разным сторонам.