С трудом найдя телефон под ворохом бумаг (и как туда засунуть умудрилась), быстро собралась и пошла вслед за Женей на выход из отдела. Есть, признаюсь, хотелось сильно. У меня с утра ни крошки во рту не было. Не успела позавтракать, крутясь у плиты. Гришке сегодня захотелось на завтрак яичницу - пришлось колдовать, забыв о кофе, так и оставшемся стоять на столе. Вечером приеду, вылью. Самое главное не забыть это сделать. Иначе в чашке начнет зарождаться жизнь. А по квартире будет витать такой запах, что потом неделю от него не избавиться.

                В столовой в это время было людно. Чтобы пробраться к раздаче, пришлось отстоять немаленькую очередь. В итоге на сам обед у нас оставалось минут двадцать, не больше. Это при том, что есть мы будем энергично, почти не чувствуя вкуса еды.

- Эк нашего разобрало с самого начала года, - хмыкнула Женя, устраиваясь за столиком, который только что освободили. Я поспешно заняла соседний стул напротив. Зазеваешься и придется обедать стоя. Я, конечно, знаю, что стоя больше влезает, но…

- С чего бы это? – как бы между прочим поинтересовалась. Всем своим видом стараясь дать понять, что мне абсолютно не интересно, почему Платон Сергеевич такой дерганый.

- Так от него же жена ушла, - хмыкнула девушка, накручивая на вилку длинные макароны. – Об этом, конечно, не принято распространяться, однако, слухи витают вокруг. Самое главное поймать за хвост нужный и верный.

- Ничего удивительного, - сорвалось с губ перед тем, как я успела осознать, что вообще только что сказала. В открытую дала понять, что симпатий к начальнику не питаю. С другой стороны, чем это плохо? Он, между прочим, тоже меня недолюбливает.

- Ну, не скажи, - само собой, не согласилась с моим высказыванием Женя. – Мужчина он видный. Я бы даже сказала, красивый. Любая другая бы…

                Знала я, как эти другие смотрят вслед этому качку с глыбой льда вместо сердца. Одной внешности недостаточно для того, чтобы тебя любили. Желали – да, но о какой любви может идти речь?

- А ты чего тогда не дерзнешь? – поддразнила коллегу.

                Кормили в столовой так себе, поэтому ела я, несмотря на поджимающее время, медленно и с неохотой. Нужно было с собой из дома еду брать. Теперь же придется утолять голод при помощи чая или кофе.

- Я пыталась, - вздохнула девушка. – С полгода назад пыталась. А он и не смотрел в мою сторону. И, самое главное, непонятно, вот что его не устраивает? – сказав это, она указала руками на себя, как бы позволяя мне рассмотреть то, от чего наш босс отказался. – Все при мне. И работаю я хорошо, между прочим. А он… - Женька взмахнула рукой и чуть было не опрокинула себе на юбку чашку с горячим чаем. – Вот ведь, - вздрогнула моя собеседница, отставляя чашку подальше от себя. – В общем, босс наш свободен, как в поле ветер. И единственная, между прочим, кто еще не начала за ним охоту, это ты.

                Чуть было чаем не поперхнулась. Зря, наверное, пить стала, ведя столь неудобную беседу.

- Я работаю всего несколько дней, - почему-то захотелось оправдаться. – Неужели это нормально, вести себя, словно тигрица на охоте за симпатичным самцом? – Другого сравнения я найти не могла.

- Ох, Шурка, - снова вздохнула Женя, смотря куда-то поверх моей головы, - невозможно оставаться равнодушной, когда видишь перед собой такого яркого представителя мужского племени. Точно подмечено – самец. И какой…

                Сглотнув, медленно обернулась, смотря себе за спину. Вот ведь принесла нелегкая. Платон Сергеевич собственной персоной. Стоит на раздаче, воркует с какой-то красоткой в облегающем красном платье. Казалось, эта особа волнует его даже больше, чем предлагаемые яства.