– Привет, Славочка.

Она тоже помахала в ответ, на Криса даже не посмотрела, как в их первую встречу на этом же месте. Крис надеялся, что она закончит раньше и уйдёт ещё до того, как они начнут снимать визитки. Потом её не отпустит Вадим. Будет выпендриваться и просить оценить программу посторонним беспристрастным взглядом. Но Славка, видимо, тоже пришла недавно, а потому случилось всё, как предсказывал Крис. Натянув стропы, они размялись, посёрфили и принялись отрабатывать трюки. А потом Вадим перехватил Славку на пути к выходу.

– Погоди, нужно твоё непредвзятое мнение.

Она нехотя остановилась, замерла на несколько секунд, а потом обернулась.

– Ладно.

Зря Крис старался её игнорировать и не поворачиваться в её сторону. Он её чувствовал, как костёр, кожей. Вадим подошёл к дереву, чуть попрыгал, вращая руками, и дал отмашку.

– Начинай!

Крис включил музыку и одновременно запись на телефоне, чуть присел на колено, чтобы поймать нужный ракурс. Вадим парил. Явно достиг хорошей формы, если не лучшей. Трюки давались ему легко, играючи. Стойка, на которой он сломался в сентябре, вышла ровной и чёткой, сил хватило и на сложный соскок с двойным оборотом.

Крис остановил запись и похвалил:

– Круто.

Вадим шутливо поклонился и подмигнул Славке.

– А ты как думаешь?

– Стойка на руках хорошо получилась.

Крис хмыкнул. Надо же, и она заметила. Вадим недоуменно развёл руками.

– И всё? Я был просто бесподобен.

Славка подтянула соскальзывающий до локтя рукав и кивнула.

– Красиво было. Правда.

– Сейчас Крис полезет на слэк.

Славка оглянулась на выход из парка, будто на распахнутые двери клетки. Крис горько усмехнулся.

– Иди.

Славка кивнула и молча пошла по дорожке к выходу.

Чтобы записать визитку, понадобилось восемь дублей. Крис никак не мог собраться Стойки складывались, вращения недокручивались, трюки срывались. Вадим озадаченно потёр лоб.

– Э, друг, ты, кажется, сломался.

Третье лето в Старолисовской.

Июнь.

Клетки с нутриями не исчезли, кролики не вернулись, но теперь появилась коза. Пегая, рогатая и печальная. Она сидела на привязи около черешни, точнее, того, что осталось от дерева. Наполовину засохший ствол топорщил единственную зелёную ветку и укрывал скудной тенью пятачок, лишённый зелени. Вокруг черешни образовался чёткий круг, будто выеденный радиацией, даже кора на стволе зияла дырами. Коза сожрала, всё, до чего дотянулась.

Крис обошёл козу, нарочно держась на расстоянии, не боялся, скорее, опасался острых рогов и непредсказуемого взгляда, слишком уж осмысленного для животного. У сарая он наткнулся на поленницу и небрежно сваленные брёвна. Не раздумывая вынул из пня топор и с размаху расколол небольшое бревно. От удара черенок топора завибрировал, зуд перешёл на ладони и утих, достигнув плеч. Эта дрожь очень точно совпала с внутренним сердитым бурлением. Но одного удара Крису показалось мало. Отец не раз говорил, что дурные мысли хорошо выгонять физическим трудом, но впервые Крис проверил это на себе. Мысли не прогнал, а вот гнев, ищущий выход, выплеснулся в таком разрушительном занятии, как колка дров.

Спустя полчаса, вогнав топор в пень почти наполовину, Крис выпрямился, задумчиво пощупал карман в поисках сигарет и сам же отдёрнул руку. Сигареты, телефон и паспорт забрал отец. Крис даже спорить не стал, настолько чувствовал в тот момент себя ошарашенным и пристыженным, хотя до этого успел нагрубить и послать матом. Но это было до аварии и до проблем с полицией. А сейчас он в ссылке, в этот раз в самой настоящей. Наказание и одновременно укрытие от бдительных глаз правосудия. И он даже не может полноценно лелеять свою обиду. Потому что на самом деле вляпался по полной, и ещё не ясно, чем это обернётся для его будущего. Если отцу не удастся всё уладить, то плакали его мечты о высшем образовании и о слэклайне.