– Сын Неба засмущался?!

– А он что, не человек? Спросил, что ты любишь. Какой подарок желаешь.

– Да ничего я не желаю!

Она не корыстна, и это замечательно.

– Он попросил дозволения увидеться с тобой завтра.

– Император попросил?!

– Так ты не хочешь?

– Что вы! Я наконец-то увижу его величество! Это моя мечта!

– Ободри его. Улыбнись. Если он тебе, конечно, понравится.

– Он же император! Как он может не нравиться?

Ей льстит внимание правителя, несомненно. В Запретном городе ведь только о его величестве и говорят! В окружении Ю Сю больше нет подходящих мужчин. В одного из которых она могла бы влюбиться. А пора. Спесь с его величества я сбила. Ю Сю увидит человека, не императора. Они хотя бы нормально поговорят.

– Так ты не возражаешь против свидания? Тогда иди, готовься. Помойся, как следует, масочку там сделай для лица. Косметикой не злоупотребляй: это лишнее. И оденься попроще. Просто будь собой. Завтра подашь его величеству чай.

И эту трясет! Тоже всю ночь не будет спать! Отлично!

Ну, делайте ваши ставки! Как все пройдет? Лично я ставлю на Ю Сю, на ее чистоту и искренность.

… Он приходит даже раньше, чем я ожидала. Так не терпится. Лицо несчастное. Нервничает. Японские пираты мгновенно забыты. Монголы могут пачками переходить границу. Чосон – вперед! Императору Всея Поднебесной не до вас! Он влюблен!

– Как я выгляжу, матушка? – нервно оправляет Сын Неба пояс довольно простого одеяния, светлого, как я и рекомендовала.

– Отлично! Я сказала Ю Сю, чтобы накрыла чай в беседке. Идите туда.

– Как?! Уже?!

– Вчера вам не терпелось, а что сегодня?

– А вы ей сказали, что я приду?

– Да.

– Ну, тогда я пошел.

– Идите.

Бледный от волнения император, пытаясь вспомнить заученные когда-то любовные стихи, будто робкий юноша плетется на свидание к Ю Сю, которая сейчас тоже в нервяке: колотит чайный сервис. Я слышу звон разбитой посуды даже отсюда.

Не хочу им мешать. Смотрю издалека, как мой приемный сын неуверенно входит в беседку. Пошли дела кое-как!

Свидание длится почти час. Смущенный Сын Неба, вернувшись в гостиную, спрашивает у меня совета:

– Как я должен поступить, матушка?

– В каком это смысле?

– Я не решился сказать ей о своих чувствах. Может, это сделаете вы?

– Я?!

– Хотя бы спросите у Ю Сю, как она ко мне относится.

– А что у вас с рукой? Кровь?!

– Ю Сю разбила чашку, – с несчастным лицом говорит император. – Сказала: переволновалась.

– А вы?

– Помог собрать осколки. Я уже приказал прислать сюда главного лекаря. Ю Сю поживет здесь, пока ее рана не затянется. Я приду завтра. Узнаю, как Ю Сю себя чувствует. Ей было так больно! У меня сердце чуть не разоралось от жалости!

Представила себе картину: этот тиран, по приказу которого ежедневно совершаются десятки, если не сотни казней, деспот тот еще, сволочь первостатейная даже с точки зрения средневековой морали, блеет в беседке над осколками чашки! Что любовь с человеком делает!

Но Благородной супруге Гао, похоже, пришел конец. Ее влиянию.

У императора и Ю Сю конфетно-букетный период, по всем законам жанра.

… Потом я не раз говорила себе: нельзя недооценивать противника, Екатерина. Мне и в голову не приходило, что пока я пытаюсь заменить женщину в сердце императора другой, враги попытаются заменить Лин Вана в моем сердце другим мужчиной!

Вечером в ворота Запретного города наконец-то въехал принц Ран Мин…

Глава 9

Но увиделись мы не сразу. Благородная супруга Гао тоже ведь имеет опыт театральных постановок. И даже сама поет. У нее в резиденции есть небольшая сцена, где для императора частенько устраивают спектакли. Не знаю, кто был режиссером моей первой встречи с принцем Ран Мином, но работа отличная. Поневоле восхитишься.