Кроме того на север, в Студёное море, отправлялись два корабля с поселенцами и товарами. Корней Жарко на новом месте уже обжился, торгует с лапонами и новгородскими поморниками. Причём весьма прибыльно не только для себя, но и мне доход приносит. Как и полагается верному вассалу. Поэтому я его поддерживаю и останавливаться не собираюсь. Четырёх кузнецов с инструментами и запасом железа ему шлю, а также десять крестьянских семей. Это помимо рабов из датчан, саксов, шведских христиан и пленных европейских моряков.

Ещё собирается отплыть Андроник Вран, которому предстоит осваивать Винланд. Примерная карта заокеанских земель имелась, и мне хотелось, чтобы он обосновался где-то в районе Флориды. Однако я понимал, что он, скорее всего, этим летом туда не доберётся. И потому задача для него на этот год простая – выбрать удобное место для постройки острога, закрепиться, отправить мне весточку с указанием точки, где он высадился, и перезимовать. А на следующий год Вран получит дополнительных поселенцев и припасы. После чего двинется дальше. Пока же он ведёт два корабля. Это каракк «Сын ветра», который за два года корабелы смогли довести до ума, и купленная в Волине большая новая лодья «Волчий пастырь». Общая численность людей в экспедиции – сто семьдесят моряков (воинов) и двести семнадцать поселенцев. В основном это переселенцы из Новгорода, но помимо них есть получившие свободу датские рабы и три финских семьи из племени хеме. Наверняка Вран встретит скрэлингов, так что помощь финских следопытов ему пригодится.

Ну и конечно же готовился к отправке князь Иван Берладник. Ему ближе всех добираться: через Венедское море на север перебрался, на берег высадился – и вот он, Норланд, суровая земля, которая скрывает огромные богатства и таит много опасностей. Как я недавно узнал, там не только вендели и лапоны обитают, но и одичавшие норги. Три или четыре поселения находятся в горных долинах, живут по вере предков, как они её понимают, убивают всех чужаков и вовсе не горят желанием вновь приобщаться к цивилизации. Впрочем, есть в Норланде норги или нет, бабушка надвое сказала. Пока это не важно, а важно то, что я отправляюсь с Берладником.

Вот такие дела. Много суеты и беготни. Погрузка товаров и грузов. Распределение людей и дополнительный инструктаж вождей. Вставал я рано, а ложился поздно. Но наконец, после того как в море вышли все флотилии, кроме двух кораблей, выделенных для Берладника, я смог облегчённо вздохнуть, смахнуть со лба трудовой пот и осмотреться.

Взгляд влево-вправо. Прогулка по городу, а затем в порт. Ну и что же я увидел?

Город опустел. Остались только мастеровые люди и дружинники гарнизона. Воинов всего сто семьдесят человек. Мало. Не дай боги, налетит крупный вражеский отряд, датчане или шведы покойного Юхана Сверкерссона, и не останется от Рарога ничего. Но чего уж тут? Мой просчёт. Когда зимой прикидывал, кого и куда направить, всё сходилось, и в гарнизоне, по моим расчётам, оставалось три сотни воинов. Вот только кто же знал, что придётся отпустить Поято Ратмировича? Он ушёл, и моё войско лишилось отборных воинов.

Впрочем, соседи пока притихли. Датчане и шведы к нам не заходят, только если торговать. А помимо гарнизона есть вароги, которых готовят по трём направлениям. Первый поток – воины. Второй – шпионы. Третий – убийцы. У каждой группы сейчас свой острог и свои наставники. Они практически не пересекаются, каждый занят исключительно своим делом.

Воинов, не считая рядовых наставников, готовят Славута Мох, его приёмный сын Торарин и беглый суздальский боярин Никола Кривич, который быстро сменил крестик на символику родных богов и преподаёт молодым воинам тактику пехотного боя. Под их командованием триста сорок пять варогов, и почти сотня уже может воевать. В случае проблем в городе они примчатся в Рарог через несколько часов.