– Занимайтесь этим делом, парни, – сказал он. – Больше мне доверить его некому. Коренев выработался, а молодежь еще не подросла. На кону восемьдесят миллионов государственных денег, сами понимаете, какой будет с меня спрос…

Генерал недавно вернулся из отпуска, и его холеное лицо было покрыто ровным, явно не черноморским загаром.

– А я с вас спрошу, да с ваших начальников, – Козубов показал на стоящих рядом и преданно поедающих его глазами Синеватого и Боброва. – Это вам ясно?

– Так точно, товарищ генерал! – за всех отрапортовал Синеватый. И повернулся к «Американцам»:

– Что стоите? Идите, работайте!

– Есть! – четко ответили те, только руки к шляпам не приложили – по нашим уставам не положено. Так же четко повернулись и отошли.

– Я знал, что без нас не обойдутся, – сказал Васильев. – Областники больше контролировать любят, и указания давать.

– Загар у генерала видел? – спросил Степанов. – Видно, в Турции отдыхал.

– Скорей, где-нибудь покруче, – уточнил напарник. – Хотя выезд-то нашему брату запретили…

– Кому запретили, а кому и нет, – буркнул Степанов, осматриваясь вокруг. – Смотри!

Он качнул головой в сторону.

– И что?

– Вон там голубятня.

– Так она ж далеко!

– Зато с нее все видно.

– Ну, что ж, пойдем, посмотрим.

«Американцы» пробились сквозь толпу зевак, обошли квартал и зашли на соседнюю улицу. Покосившийся дом с голубятней окружал довольно хлипкий забор с давно не крашенной калиткой и полустертой цифрой «7» посередине. Степанов нажал кнопку звонка. Во дворе залаяла собака.

– Кто? – раздался надтреснутый голос.

– Полиция, – внушительным басом ответил Степанов.

– Сейчас открою.

Через минуту пес перестал лаять, калитка распахнулась. На пороге стоял высокий пожилой человек с растрепанными седыми волосами. Когда-то он имел крепкое телосложение, но сейчас наброшенный второпях, вконец выношенный коричневый пиджак обвисал на плечах. Выцветшие голубые глаза выжидающе смотрели на полицейских.

– Вы случайно не видели, что произошло там? – Степанов показал большим пальцем через плечо. Он не надеялся на положительный ответ и спрашивал для очистки совести.

– Как не видел? – удивился мужчина. – Это же я позвонил в полицию!

– А чего не назвались? – спросил Степанов. – В журнале записано: «Анонимный звонок».

– Да потому, что не хочу, чтоб меня по судам затаскали. И вообще, в наше время лучше не идти в свидетели, особенно по такому делу. И застрелить могут, и дом сожгут…

«Американцы» переглянулись. Старик был прав, но поддерживать такой настрой нельзя. Тем более что им нужно было прямо противоположное решение.

– Ну, почему же, – сказал Степанов. – Во-первых, свидетелям редко мстят…

– Ну, если эта редкость выпадет на меня, то будет не очень весело, – резонно возразил хозяин.

– Как вас зовут? – сказал Васильев.

– Федор Степанович, Игнатов.

– Вот что, Федор Степанович, а давайте вы нам расскажете все без протокола? А если понадобится, тогда уже вас следователь вызовет и допросит.

– Нет, к следователю я не хочу, – ответил Федор Степанович. – А вам здесь могу рассказать. Приватно, конечно.

– Ну, давайте приватно, – усмехнулся Степанов, подивившись, что старик знает столь мудреное слово.

– Я как раз на голубятне был, услышал, вроде как, удар какой-то… Потом оказалось, что это они машину взорвали. Ну, я спустился, подошел, там уже никого не было. Я побежал, позвонил и больше не возвращался туда…

– Ну, а вы видели, кто это сделал?

– Я видел, что там толклись, вроде как, рабочие: черные комбинезоны, каски, на мордах респираторы… Еще подумал: зачем? Вроде от пыли наши люди никогда не берегутся, может подземного газа опасаются?