Спустя полчаса, тело приходит в норму и женщина открывает глаза, наполненные тьмой и встает на карачки.

– Еще свежее, – произносит она и макает палец в кровавое пюре. Облизнув его длинным раздвоенным языком, она улыбается обнажив острые как иглы зубы.

Тут взгляд чудовища натыкается на раны в коже, через которые уже начинает вытекать тьма вместо крови.

– Нитки и иголка, – шепчет существо. – Где-то тут должны быть нитка и иголка.

Суонь заметил, что надзиратели собрались вместе, чтобы пообедать, и опустил руки с тяжелым инструментом. Кирка была слегка погнутой, а деревянная рукоять грозила развалиться уже второй день. Однако, исхудавший мужчина берег ее изо всех сил. За порчу государственного имущества пороли плетьми и он прекрасно понимал, что пережить их у него шансов не много.

– Будь оно все проклято, – прошептал он глядя как стражники собираются в небольшом домике, возведенном на скорую руку.

Облизнув губы, покрытые трещинами, он обернулся к бочке с водой. Долго не раздумывая он отправился к ней.

– Суонь! Стой! Нельзя! – прошипел махавший рядом киркой мужчина. – Только по команде охраны!

Однако тот уже не слушал. Едва волоча ноги он подошел к бочке, подхватил стальную миску, стоявшую на земле, и зачерпнул воды. Жадно глотая воду, так, что она текла по лицу и бежала с подбородка, он опустошил миску и тут же зачерпнул вторую. За ней третью.

Грохот от ударов инструмента стал затихать и на каторжанине скрестились взгляды других заключенных.

– Что ты творишь, ублюдок?!! – подскочил к нему другой заключенный со следами рубцов на спине. – Ты хочешь, чтобы мы остались без еды? Или думаешь, что у тебя много шансов пережить порку?

Мужчина схватил его за руку, в которой Суонь держал миску с водой, но тот ее вырвал и вновь зачерпнув воды, демонстративно неторопливо начал делать глотки, смотря заключенному прямо в глаза.

– Они забрали у меня детей, убили жену и родителей, – произнес он после очередного глотка. – Они забрали все, что у меня есть! А я могу только забрать у них воду. Это все, что я могу…

– Прекрати! Ты подставляешь всех нас! – рыкнул каторжник и оглянувшись произнес: – Работать! Если они услышат, что мы не работаем, то снова накажут!

Вновь послышались удары инструмента, и вспыливший преступник повернулся к Суонь. Однако сбоку от него оказался полупрозрачный старичок.

– К-к-кто ты? – заикаясь произнес он.

– Слуга. Слуга одного очень влиятельного господина, – ответил призрак.

Каторжник сделал несколько шагов назад и тут же, споткнувшись о камень, рухнул на землю. Суонь же, словно опьяненный, спокойно повернул голову и уставился на призрака.

– И что тебе здесь надо? – деловым тоном спросил он, словно вспомнил свою былую жизнь торговца.

– Мне нужен материал для работы господина, – ответил призрак. – И у меня есть подозрения, что тут его можно добыть.

– Здесь нет ничего кроме камня.

– Ну, почему же, – хохотнул старичок. – Тут еще есть мертвые.

Суонь скосил взгляд на избушку, в которой скрылись охранники. Обычно один из них часто выглядывал, поглядывая за заключенными. Однако из дома уже долго никто не выходил. Даже сейчас, когда звуки работы каторжников совершенно стихли.

– Кто твой господин?

– Мой господин – очень сильный и могущественный маг, – произнес старичок.

– Могущественный и сильный маг, – повторил за призраком Суонь и повернул голову на скрипнувшую дверь. Из нее показались охранники один за другим и направились к бочке с водой. Часть заключенных туту же принялась за работу. Чем ближе они подходили, тем сильнее становилась растерянность среди каторжников.