В статусе дурачка были свои плюсы. Во-первых, не надо было объяснять странное поведение или незнание элементарных вещей. Во-вторых, на тебя не вешали ответственность. В-третьих, можно было прямо говорить то, что хотелось. Последний пункт мне нравился больше всего. Я им часто пользовался, когда толком не умел говорить, но так увлекся, что он перерос в привычку.

Да, селяне толком никогда не трепались попусту, это было очень заметно, но моя прямота была апофеозом. Я хотел есть – я шел в любой дом и говорил: «Хочу есть!». Меня тут же приставляли к несложной работе и вручали хлеб. После работы кормили. Если я говорил, что хочу спать, – мне просто указывали на сеновал и все. Зимой, конечно, иногда пускали в дом, обогреться у печки, но скорее в порядке исключения. Чаще просто давали каких-нибудь тряпок.

Самым неприятным моментом статуса дурачка были детские подначки. Дети везде одинаковы и очень жестоки. Если словесные оскорбления я не воспринимал и игнорировал, то попытки ударить не спускал. Поначалу приходилось частенько драться. Нет, не подумайте, что я профи, скорее просто любил спорт. Но боевыми искусствами никогда не занимался. Не боец, одним словом, но как держать кулаки и как бить – знал. Возможно, это и помогло.

Тот ко… демон, он выполнил свое обещание: я увидел свою жену и ребенка. Видимо он все же демон, потому, что увидел я их…

Взгляд направлен в клавиши кассы, а пальцы сами собой стучат, вбивая сумму и нажимая разноцветные дополнительные кнопки.

Марк смотрит глазами мужчины в белоснежном фартуке на очередь галдящей ребятни и родителей с той стороны прилавка.

– Два миндальных! – заявляет парень лет тринадцати, перед ним.

– Два миндальных, – кивает продавец. – С вас триста семьдесят.

Пока парень копается в ворохе бумажек, продавец набирает специальной ложкой миндальное мороженое из большого контейнера. Несколько движений – и в вафельных стаканчиках оказывается по два круглых шарика мороженого.

Продавец забирает деньги с прилавка и поднимает взгляд на молодую девушку с ребенком. Мальчишка тычет в прилавок пальцем и громко заявляет: «Мне клубничное!»

– Одно клубничное и одно ванильное, – произносит девушка с улыбкой, от которой внутри все переворачивается.

«Господи! Господи, до чего ты красива! Кто-нибудь! Пожалуйста… Остановите время!»

И, повинуясь отчаянному крику души, мир становится на паузу. Исчезают звуки, замирают бегущие дети и рука продавца, принимающего деньги.

– Здравствуй, Мак, – слышится до боли знакомый голос.

Он поворачивает голову на звук, будто собственную, не задумываясь. Рядом, облокотившись на прилавок, стоит козлоголовый демон.

– Не волнуйся, сейчас ты можешь говорить, – усмехается демон. – Ты выполнил свое обещание, а я выполнил свое. Все как договаривались.

– А они? У них…

– Все у них хорошо. Сын учится, жена работает…

Мак протягивает руку и прикасается к теплой руке супруги. В груди резко защемило. Взгляд перескальзывает на мальчишку, прилипшего лбом к стеклянному прилавку. Там, за стеклом, стояли металлические коробки с мороженым.

– Он вырос, – сглотнув произнес Мак. – Уже большой…

– Да, время вернулось в привычное русло и отмотало положенные годы, – со вздохом произнес собеседник. – Я не могу долго удерживать время, у меня тоже есть обязательства. Поэтому слушай: следующее твое задание – научиться пользоваться своей силой.

– Какой силой?

– Ты же не думаешь, что случайно оказался в теле здоровяка? На то есть несколько причин, и главная из них – это крохотная капелька крови великих, что пробудилась в этом… недалеком парне. Будь добр, не упускай этот шанс. Нам это еще не раз пригодится.