Если начать с иудаизма, то развитие в нем представлений о сатане следует рассматривать комплексно. Еврейское слово «разрушитель» или «дьявол» (Авадон) в еврейской библии не употребляется применительно к сатане, который представляется как «клеветник» и «обвинитель». Упоминания о сатане появляются, главным образом, в сравнительно поздних книгах, например в прологе к книге Иова. Здесь, в частности, сатана характеризуется как вполне «респектабельная» личность, причастная даже к божьему окружению и получающая при этом вполне определенные и конкретные задания от самого Бога – как, например, подвергать испытанию вернопреданных слуг божьих.
Далее, со временем, сатана начинает отождествляться со змеем Эдемского рая, с тем, который и искусил Еву съесть запретное яблоко – плод познания добра и зла. Но в Новом завете сатана получает уже куда более конкретную характеристику. Ученые – историки полагают, что иудейские литературные источники, написанные в период после Ветхого и до Нового завета (а это главным образом так называемые апокрифические произведения), несут на себе печать зороастризма и именно они оказали влияние на дальнейшее развитие иудейского учения о демонологии. Что же касается самого Нового завета, то в нем характеристика дьявола содержится примерно в следующем:
• искушение Иисуса;
• бесноватые (одержимые злыми духами), которых Иисус спас, изгнав из них этих демонов;
• в евангелии от Иоанна совершенно определенно говорится от царстве тьмы, побежденном Иисусом, но продолжающем бороться с царством света;
• в свою очередь, апостол Павел в своих посланиях пишет о том, что мир пребывает во власти «мироправителей тьмы века сего, духов злобы поднебесных»;
• наконец, и во всех евангелиях и деяниях апостолов демоны однозначно представлены как силы, противоположные не только деяниям божьим, но и добру как категории.
При этом зло четко ассоциируется здесь с некоей негативной личностью – главой злых сил и духов. Дьявол представляется как главный носитель зла, он же является олицетворением силы тьмы. И при этом он предстает не только как «искуситель», «противник», и т. д., но и прямо назван «богом века сего», «князем, господствующим в воздухе», принцем «тьмы», ангелом «бездны» и т. д. в христианской теологии вообще доминирует представление, связанное с богословием блаженного Августина: Бог единолично создал вселенную, однако один из сотворенных им ангелов восстал против своего творца и безраздельного владыки. Вместо того, чтобы осознать и принять свой статус сотворенного существа, этот ангел пожелал иметь с богом равную во всем власть. В результате на небесах началась война между взбунтовавшимся ангелом – дьяволом (с примкнувшими к нему ангелами) – и богом. Здесь уместно привести еще одну цитату из нетленной поэмы Дж. Мильтона «Потерянный рай»; здесь дьявол говорит, что «лучше быть царем в аду, чем слугой на небесах».
Тем не менее, такое представление о дьяволе не следует отождествлять с дуалистической верой древних в изначальное существование двух, по сути, равных по силе, но неизменно противоборствующих сил добра и зла. Дуализм предполагает равноправие для возможного в таких условиях выбора, какой из этих двух сил стать на службу.
Вся церковная же традиция, с другой стороны, утверждает, что дьявол изначально вовсе не был создан злым и что, подобно человеческим существам, и он также может быть наделен свободой выбора. Однако добро, наделенное свободой выбора, может выбрать противоположное и перестать быть добром. Так и дьявол пожелал быть равным богу и в результате отрекся от добра, стал яростным противником бога и всех его замыслов. И отцы ранней церкви видели в основе евангельского повествования именно эту битву между богом и дьяволом.