Том уловил настроение Теренса.

– Я бы на вашем месте не обижался, – произнёс он миролюбиво. – Поймите, вашу Оливию не раз пытались убить. А заодно и всех, кто был рядом с нею. Ничего вам не рассказывая, она вас защищала.

Это было слабым утешением, но многое объясняло, разрешая мучившие Теренса не первый день, и от души ненавидимые им, вопросы.

Про проект «Адекват» и нападение на базу, в котором едва не пострадал президент, Том поведал предельно скупо, честно предупредив:

– Не советую кому-либо это рассказывать, – добавил Райли. – Я совершаю должностное преступление, сообщая такую информацию гражданскому, так что – без деталей.

Теренс в ответ лишь саркастически хмыкнул, побоявшись, на самом деле, выразить возмущение более явным образом.

– Хотя, судя по тому, что произошло на «Розе», – совершенно правильно понял его агент, – информация давно утекла, и ею пользуются все, кому не лень.

Теренс Фаулз не совсем понимал, как на всё это реагировать – напуган он был и до того, как ему поставили в условие это обязательное молчание. Вспомнив про обязанности хозяина дома, Фаулз предложил наконец агенту «чем-нибудь освежиться». Агент выбрал чай, и собеседники сделали паузу, необходимую для приготовления напитка.

– Вы много рассказываете, но я так и не услышал, где сейчас Оливия и что с ней, – заметил Теренс, заливая положенный в кружку рассыпной чай кипятком.

– Это неизвестно, – ответил агент. – Но я думаю, что знаю, с чего начать поиски.

– Вы сказали, что ей нужна помощь.

– Определённо. Её похитили вместе с другими Предтечами и научным руководителем проекта – сразу после нападения.

Теренс несколько раз глубоко вздохнул, стараясь успокоится – волна тревоги едва не вызвала у него слезы – расплакаться в присутствии брутального, преисполненного мужскими качествами агенте совсем не хотелось.

– Это ужасно… Похищена…

Агент молчал, тактично дожидаясь, когда Теренс справится с собой.

– Но почему вы пришли ко мне? Почему не обратитесь к своим коллегам? – задал Теренс справедливый вопрос. – Я всего лишь учитель – причём даже не физкультуры. Чем я могу помочь?

– Всё не так просто, – ответил Райли, приняв от Теренса кружку с горячим чаем. – Меня отстранили от расследования.

– Так, – протянул Теренс. – И почему?

– Полковник Маклиннер, мой непосредственный начальник, – сообщил агент, – на данный момент арестован по подозрению в организации покушения на президента. Его же обвиняют в похищении участников эксперимента и профессора Лаймса. Соответственно, моему слову сейчас никто не поверит. Удивительно, что я вообще на свободе.

– И в чём ваш план? – спросил Теренс. – Я всё равно не могу понять, почему вы пришли ко мне. Хоть и весьма благодарен за это. Всё, что от меня зависит для спасения Оливии я сделаю, но…

– Обратиться к своим я не могу и по той причине, что просто не знаю кому доверять, – сказал Райли. – Под подозрением действительно все. В предательство Маклиннера я, правда, не верю. Думаю, предатель до сих пор на свободе.

Теренс слушал со вниманием – агент говорил с болью, он явно переживал за то, что случилось, до глубины души.

– Если я обращусь официально со своими подозрениями… – продолжал агент. – Я знаю процедуру: сначала пойдут бумажные оформления, запросы на высшие уровни. И каждый кабинет, в котором будет поставлена очередная печать, – это риск нарваться на шпиона.

Агент Райли поставил на стол кружку, не сделав ни одного глотка, и пристально посмотрел Теренсу в глаза.

– А также – это ещё и время. Как это ни парадоксально, сейчас мне легче действовать в одиночку. На этой стадии – точно. Сейчас, когда все думают, что я вышел из игры, – тем более.